и указала на низенький колодец, с выкрашенной в жёлтый цвет крышей. – Надо было два ведра брать, чтоб не ходить сюда часто, всё-таки не близко так уж.
– Да мне два ведра ни за что не поднять! – буркнула Ася, опуская ведро в мутно поблёскивающую воду в колодце и потом с усилием крутя ручку.
– Да куда уж вам, городским, – ехидно хмыкнула Марина, глядя на отдувающуюся девушку. Не выдержав её мучений, Марина быстро перехватила у неё ручку колодца и вытащила ведро.
– Я научусь, – пообещала себе Ася, глядя, как ловко соседка справляется с колодцем.
– Научишься, куда ты денешься! – обнадёжила её Марина, подавая ей ведро с водой. – Пойдём обратно.
Ведро показалось худенькой Асе неимоверно тяжёлым, она то и дело останавливалась, чтобы отдышаться и вытереть пот со лба.
– Эх, грехи наши тяжкие, – с шумом выдохнула Марина и отобрала у неё ведро. – Давай уж помогу! Ты что, может больная, какая? Худющая, бледная, как смерть, потом обливаешься! Не заразная?
– Нет, что ты, – ответила Ася, снимая шапку и обмахиваясь ею. – Просто не привыкла тяжести таскать. Я научусь.
– Что ты всё твердишь, «научусь, научусь», как попугай, ей-Богу! – Марина быстро и даже не запыхавшись, шла по улице, Ася почти бежала за ней следом.
Почти подойдя к дому, женщины увидели, как из Асиного дома выскочил мальчик в одной кофте и плача бросился к матери. Правую руку он держал на весу, с растопыренными пальчиками.
– Димочка! – перепугалась Ася и кинулась к сыну. – Димочка, что случилось?
– Я печку затопить хотел и обжёгся, – рыдал мальчик, указывая на гигантский волдырь на пальце. – Больно, мама, больно!
– Господи, ну я же запретила тебе трогать спички! – в отчаянии крикнула Ася. Дима зарыдал ещё больше.
– Ну тихо ты, не пугай пацана ещё больше! – цыкнула на неё Марина и, поставив ведро с водой на землю, взяла ребёнка за руку и поднесла палец к глазам. – Ничего, жить будешь! – ободряюще улыбнулась она. – До свадьбы заживёт! Паста зубная дома есть?
– Есть, – кивнул Димка, тут же переставая плакать.
– Ну вот, надо волдырь смазать и станет легче. Ну а вообще надо ждать, пока пройдёт сам, ничего не сделаешь.
– У меня даже пластыря нет, перемотать, – отрешённо глядя на сына, пробормотала Ася.
– Ты чего, вообще тю-тю? – постучала костяшками пальцев себе по лбу Марина. – Кто ж ожоги перематывает? Им воздух нужен, чтоб зажить быстрее!
– Да? – промямлила Ася, чувствуя неимоверную усталость.
– Ох, Господи, послал же Бог соседей, – сердито пробормотала Марина и, взяв в одну руку ведро, а другой, схватив за ладошку мальчика, повела его в дом. Ася тащилась следом, шаркая ногами по земле.
Водрузив ведро с водой на стул, Марина прошла в комнату и, вытащив из закутка за печью коробку с лучиной, быстро разожгла огонь. Ася сидела на диванчике, прижимая к себе хнычущего сына и тупо наблюдая за действиями соседки.
– У вас магазин здесь есть? – спросила она.
– Есть, –