и преобразовавшейся в настоящую. Показалось даже, что его вино покрепче.
Опять раздался телефонный звонок.
– Привет, Кармазов, это Лисавин, – сказал звонивший, и Виктор узнал заместителя начальника инкассации. – Здесь такое дело. Надо сегодня на суд приехать. Все собираются.
– Над кем опять суд?
– Не знаешь, что ли? Над Лаврушиным.
– А… Ладно, приеду. Куда и во сколько?
Положив трубку, Виктор вернулся на кухню совсем мрачный.
– Чего там? – поинтересовался Никита, успевший разлить по кружкам остатки вина.
– Да одного нашего инкассатора судить будут показательно.
– Ты рассказывал, что у вас уже был какой-то суд – ни за что ни про что деда посадили…
– Нет, здесь другой чувак попал. А дедка того, кстати, реабилитировали и выпустили…
…История с дедком Василием Васильевичем случилась, когда Виктор только-только устроился в инкассацию. Причем случилась на том самом маршруте, на котором Виктору предстояло сегодня работать…
Надо сказать, что официальная инструкция, согласуясь с которой работали инкассаторы, в некоторых пунктах была, мягко говоря, странноватой. К примеру, один пункт гласил, что запрещено применять оружие, другими словами – стрелять в воздух или в грабителей, в присутствии беременных женщин. Шутки шутками, а по сути выходило так, что, если, допустим, на тебя напал грабитель, ударил кирпичом по голове, забрал сумку с деньгами и побежал, ты, прежде чем, спасая социалистическую собственность, собрался стрелять ему по ногам, должен был выяснить, нет ли поблизости женщин, в недалеком будущем собирающихся стать матерью.
А если тебя грабит женщина на первом месяце беременности? В теории получалось, что, если инкассатор вдруг выстрелил в грабителя, убегающего с десятками тысяч советских рублей, или даже выстрелил, защищая от нападавших свою жизнь, и в это время неподалеку была беременная женщина, он нарушил инструкцию со всеми вытекающими последствиями, вплоть до тюрьмы.
Дедок Василий Васильевич попал в тюрьму по другому поводу. Проинкассировав кинотеатр «Метеор», что на улице Свободы, и выйдя в фойе, он наткнулся на группу подростков, нагло преградивших ему путь. Дедок, правда, был не из хлюпиков, да к тому же ветеран войны. Сказал: пропустите, братцы, мол, деньги несу. «Братцы» не пропустили – наоборот, окружили инкассатора плотнее, стали теснить. Василий Васильевич, защищая и государственные ценности, и свою жизнь, выхватил из кобуры пистолет Макарова, но стрелять не стал (а вдруг среди молодежи окажется беременная женщина?!), зато врезал рукояткой в грызло первому попавшемуся под руку хулигану. Остальные тут же брызнули в стороны, и инкассатор беспрепятственно вышел из кинотеатра, сел в машину, доложил дежурному по рации о случившемся и поехал дальше катать маршрут. И все бы ничего, но хулиган, попавшийся под руку ветерану войны, оказался мальчиком-мажором, и через несколько часов после происшествия вдруг выяснилось, что у этого самого мажора выбит глаз…
В