научных и прикладных трудов настоящего времени. Вслед за его похвалой на сцене появился Патерос. Он взял слово и первым делом поблагодарил своего коллегу: «Большое спасибо, мистер Хоккинг, ваши тёплые слова для меня – лучшая награда за проделанную работу». После чего вежливо поклонился человеку в коляске и обратился к залу:
– Сейчас я хотел бы приоткрыть перед всеми собравшимися здесь сегодня уважаемыми членам научного совета, Академии наук и представителями правительственных фондов завесу нашего светлого будущего. Отдельное спасибо за визит хочу выразить Министру медицины и здравоохранения Эрин Бронкс и бессменному руководителю легендарного «Пророка» … – шумные аплодисменты наполнили зал, и нам с Авророй не удалось расслышать имени. Наконец, аудитория стихла.
– Представьте себе жизнь в раю! – начал Николас восторженно, но тут же сбился: – А лучше нет, нет… – он замахал своими широченными ладонями. Вероятно, ученый посчитал, что такое абстрактное вступление не до конца отражает глубину и величие его открытия и решил поправиться. – Просто посмотрите по сторонам! – и он развел руками, призывая собравшихся людей оглядеться. Те же покорно последовали его призыву.
Стоит сказать, что помещение аудитории сильно выдавалось из тела здания и располагалось на небольшом выступе скалы, со всех сторон окруженной морем. Вид отсюда открывался отличный. После того, как Николас призвал своих слушателей осмотреться, электрохромные стены сделались полностью прозрачными, и ученые воочию узрели окружающий пейзаж острова.
Впереди до самого горизонта синел океан. По бокам белела прибрежная полоса, заросшая пальмами, а вдали возвышались горы. Все вокруг – вода, пальмы, солнце, песок – говорило о том, что за примером райского места больше нет смысла обращаться к воображению. Отсюда можно было любоваться красотами острова бесконечно, но Николас, опустив руки, снова привлек к себе внимание. Убедившись, что слушатели сполна подготовлены, Патерос продолжил:
– Да, теперь мы все живем в раю! – он говорил громко, делая глубокие паузы между предложениями. – Мы сделали это место воистину прекрасным, мы сделали его таким, что здесь хочется жить вечно! Но сегодня мне придется сообщить вам страшную тайну… – вдруг Николас перешел на шепот. – Представляете… мы все стареем!
Слушатели переглянулись. Сейчас они пытались понять, к чему клонит этот искусный актер, так артистично излагая столь банальные истины.
– Да, мы стареем! – повторил он, изобразив на своем лице гримасу разочарования. – И постепенно краски нашего мира начинают тускнеть, – вторя его словам, электрохромные стекла начали затемняться, погружая аудиторию во мрак. – Но внешний мир остается прежним, – произнес он и луч света очень красиво прорезал одну из стен. – Тускнеет мир лишь для нас, – пояснил ученый. – Мы больше не можем ощутить всю его прелесть, так как делали это раньше, – он замолчал и прошелся по сцене.
Стены окончательно