у домовых тоже есть свой профессиональный праздник. Да-да. Двадцать восьмое января. Вы знали про это? Я нет.
Ох, как же широко и весело они его отмечали! Я, кстати, вспомнил – в том году в аккурат об эти числа у нас в доме трубу прорвало. Теперь понятно почему.
И в этом тоже без приключений не обошлось. Нет, начиналось все чинно-благородно – застолье на чердаке, пение песен, пьяный Родька, притащившийся ближе к полуночи ко мне затем, чтобы сказать, что он еще немного задержится, потому что «они с ребятами сейчас еще гулять пойдут и в снежки играть». Нет-нет, я не осуждаю. Все понимаю, сам на день банковского сотрудника веду себя не лучше.
Но зачем они после отправились «стенку на стенку» с подъездными из четырнадцатого дома устраивать?
Результат – два выбитых лобовых стекла у машин во дворе, воющая сигнализация остальных, сгоревшая детская горка, лютое похмелье.
И два «висяка» у местного отделения полиции. Ни подозреваемых, ни свидетелей.
Мало того – они поутру еще и за молоденькими жиличками в душе подглядывали, чего в обычные дни себе никогда не позволяли, а после в чьей-то пустой квартире телевизор смотрели. Боюсь себе даже представить, что именно.
В результате мне пришлось всю эту компанию квасом похмелять. Точнее – сначала за ним в магазин сходить, а уж потом отпаивать. Вот куда это годится?
Так что Карачун на фоне «Дня домового» – фигня. Как, кстати, и «День десантника».
Но в целом это все вносило разнообразие в мою жизнь. А в ней имелись проблемы и посерьезней.
Например – все та же госпожа Ряжская, так и не оставившая свои попытки сделать из меня гибридный аналог доверенного лица и комнатной собачки. Нет, к настоящему моменту она наконец-то поняла тщетность своих попыток. Вернее – что время упущено. Ей бы тогда, в октябре, подналечь посильнее, пустить в ход тяжелую артиллерию в виде… Даже не знаю… Ну, что-нибудь совсем уж мощное, пробирающее до костей изобрести. Фантазия у этой женщины бурная, придумать можно было.
А теперь все. Эта зима многое изменила – и вообще, и во мне.
Я перестал бояться. Не то, чтобы совсем, поскольку страх наш господин и человек может от него избавиться, лишь умерев. Если вам кто-то говорит, что он ничего не боится, то знайте, этот человек либо лгун, либо псих. Третьего не дано.
Но зато можно избавиться от огромного количества страхов, которые ты сам себе придумываешь. Надо просто перейти некий барьер, за которым приходит понимание двух вещей – мы все боимся в основном того, чего не стоит бояться, и мы все стремимся к тому, к чему не стоит стремиться. Хотя вопрос цели жизни – он индивидуален, тут я погорячился, пожалуй. Все мы разные, и понимание счастья тоже у каждого свое. У кого хлеб черствый, у кого жемчуг мелкий.
А вот страхи… Забавно вспомнить, что раньше вселяло в меня ужас! Например – опоздание на работу. Или – вдруг люди про меня плохо думать станут?
Да пусть думают, чего хотят. Тем более, что в большинстве случаев оно так и есть. Каких