Ротшильды – долю в Лондонском доме. Однако, в отличие от современных многонациональных банков, фирма Ротшильдов всегда была семейным предприятием, а право принятия решений было строго монополизировано партнерами. Вплоть до 60-х гг. XX в. партнерами могли стать лишь члены семьи Ротшильд мужского пола.
Необходимо уяснить самое важное. На протяжении почти столетия, с 1815 по 1914 г., эта многонациональная компания была крупнейшим банком в мире. Если рассуждать строго в исчислении их объединенного капитала, можно сказать, что Ротшильды до 1880-х гг., если не позже, играли, так сказать, в собственной лиге. Ничего равного им XX в. не знал. Даже крупнейшие современные международные банковские корпорации обладают лишь долей того превосходства, каким пользовались Ротшильды во времена своего расцвета, – как в наши дни ни один отдельный человек не владеет теми же долями мирового богатства, какими владели Натан и Джеймс как частные лица в середине 1820–1860 гг. (см. Приложение 1). Таким образом, экономическую историю капитализма нельзя считать полной, пока не будет предпринята попытка объяснить, как Ротшильды стали так феноменально богаты. В чем заключается «тайна» их беспримерного успеха и есть ли она? Ротшильдам приписывают многочисленные апокрифические изречения – например, призыв держать треть состояния в ценных бумагах, треть в недвижимости и треть в драгоценностях и произведениях искусства, обращаться с фондовой биржей как с холодным душем («быстро войти, быстро выйти») или оставлять последние 10 % другому, – но все подобные изречения ничего толком не объясняют.
Чем именно занимались Ротшильды? И как они пользовались своим огромным экономическим влиянием? Для того чтобы правильно ответить на эти вопросы, необходимо кое-что понять в государственных финансах XIX в. Дело в том, что именно ссужая деньги правительствам или спекулируя уже существующими государственными облигациями Ротшильды нажили очень большую часть их колоссального состояния.
В XIX в. все государства время от времени сталкивались с дефицитом бюджета; некоторые жили так почти всегда – то есть государственных доходов от сбора налогов обычно не хватало на покрытие расходов. В этом отношении государства XIX в., конечно, мало чем отличались от государств в XVIII в. И, как и до 1800 г., самый большой рост расходов обычно приходился на периоды войн и подготовку к ним. Неурожаи (или самый низкий уровень экономической активности в сфере торговли) также вызывали периодическое падение доходов, так как поступление налогов в казну сокращалось. Такие дефициты, хотя часто относительно небольшие по сравнению с национальным доходом, нелегко было финансировать. Национальные рынки капитала были не очень развиты, а международный рынок капитала тогда лишь формировался; в Амстердаме образовался лишь первый финансовый центр. Для большинства государств займы были дороги – то есть им приходилось платить относительно высокие проценты по займам, так как инвесторы не считали их надежными кредиторами. Таким образом, дефицит бюджета часто