увеличился до 800 тысяч гульденов (около 80 тысяч ф. ст.), и значительная часть этого прироста, возможно, появилась из дохода от управления портфелем Вильгельма. Но истинное значение сокровищ курфюрста, как недвусмысленно признавали и Карл, и Амшель, заключалось в том, что оно помогло Натану сделать рывок. Из манчестерского купца он превратился в лондонского банкира. Как только цель была достигнута, «старик» стал уже не так нужен Ротшильдам.
Наследие Майера Амшеля
Примерно в то время Будерус написал Вильгельму письмо, в котором содержится довольно точный отчет о сфере деятельности компании в последние месяцы жизни ее основателя: «Их отец стар и болен. Его старший сын, Амшель Майер, и его второй сын, Соломон, который слаб здоровьем, незаменимы для его обширных операций. Третий [так!] сын, Карл, почти всегда ездит по делам вашего величества, четвертый [так!] сын Натан весьма кстати обосновался в Лондоне, а младший, Джеймс, проводит время в поездках между Лондоном и Парижем».
На том этапе власть в компании фактически перешла от Майера Амшеля к пяти его сыновьям. Однако всего за несколько лет до того старик еще играл роль «хозяина в доме». Как можно видеть из переписки, даже деятельный, сообразительный Натан, переехавший в Англию, еще в 1805 г. вынужден был действовать, повинуясь отцовским приказам. С братьями же его обращались больше как со служащими:
«Амшель пишет, что Калман [Карл] хотел бы к тебе приехать, но какой в том смысл? <…> Калман по-прежнему нужен мне здесь, во Франкфурте, а тебе он пригодится куда меньше… Ему очень хочется уехать в Лондон. Но не думаю, что это разумно с точки зрения нашего дома, так как Соломону приходится тяжело – он реализует ценные бумаги и оплачивает счета. Кроме того, у него есть свои обязанности… [Если Калман уедет], то все операции с товарами придется проводить через Зелигмана, Абрахама Шнаппера и Майера Шнаппера, его сына, потому что, хотя Якоб [Джеймс] уже в конторе, он совсем недавно проходил свою бар-мицву. Так что Калману в самом деле необходимо оставаться с нами. Он очень хочет поехать в Лондон, и если он тебе нужен, я его отпущу. Но глупо не оставлять Калмана здесь еще несколько лет, пока не подрастет Якоб. Не пиши Калману, что я так тебе сказал… Более того, дорогой мой сын Натан, когда будешь писать сыну моему Калману, советую побольше его хвалить. С Божьей помощью, человек он очень умный для своего возраста, хотя, пожалуй, слишком смел… Он очень хочет поехать к тебе, но я… не хочу, чтобы милый мальчик, пусть он живет до ста лет, переплывал море всего на три недели, а мы не обойдемся без него, если он будет отсутствовать более долгий срок, поскольку, как я тебе уже писал, у Амшеля дела в Касселе. Как бы я ни хотел, чтобы мой сын Калман поехал в Лондон на три недели, поездка затянется на полгода, а обучить самодовольных чужаков вести мои операции с индиго просто невозможно».
Майер Амшель настоял на своем, и Карл остался; возможно, в виде уступки через три года в помощь Натану прислали Джеймса.
Как видно из