самого себя стоящим по колено в этом море, подобно Зигфриду, совершающему ритуальное омовение в черной крови поверженного им дракона.
– Я понял вас, мой фюрер! – торжественно заявил он.
Гитлер удовлетворенно кивнул и сказал:
– Разумеется, высшие командиры будут иметь необходимые инструкции. Но ты – мои глаза. Ты – мои уши. И если тебе станет известно о чем-то, что расходится с моими намерениями, ты должен немедленно известить меня. Я дам указание фон Леебу, чтобы твои донесения немедленно передавались.
Он сделал несколько шагов по комнате.
– Вся кампания займет, как я уже сказал, полтора месяца, максимум два, – как бы про себя произнес Гитлер, не глядя на Данвица, – после этого останутся, так сказать, детали. Создание администрации, мероприятия Гиммлера и так далее… Кое-кто пытается пугать меня русской зимой. Но мы не будем воевать зимой! – неожиданным фальцетом выкрикнул Гитлер. – Впрочем, – добавил он уже спокойно, – зима этого года будет в России мягкой.
– Это прогноз метеорологов? – нерешительно спросил Данвиц, которому не раз приходилось слышать о страшной русской зиме.
– К черту метеорологию! – снова яростно крикнул Гитлер. Он провел ладонью по влажному лбу, откинул назад прилипшую прядь волос. Затем сказал, понижая голос: – Мы вступаем в новый цикл. От вечного льда к циклу огня. Мои солдаты – это первые носители магического пламени. Зима падет перед нами ниц.
Он снова подошел к Данвицу и, казалось, обращаясь не к нему, а к каким-то другим, невидимым слушателям, воскликнул:
– Нет, мы не будем воевать зимой! Русские не смогут выдержать единоборства с немецкой армией больше чем шесть недель. Я знаю это, знаю!
Он поднял руку с вытянутым указательным пальцем, как бы заклиная.
– Слушай, – продолжал он, снова обращаясь к завороженно смотревшему на него Данвицу, – ты убедишься в правде моих слов при первой же встрече с русскими. Испытай первого же захваченного в плен русского. Его стойкость. Силу его духа. Найди способ проверить все это. И ты поймешь, что никто из них не в силах нам противостоять. Оказавшись с глазу на глаз с нами, все ничтожество их существа предстанет обнаженным. Вся их идеология, их преданность коммунизму – все, как шелуха, спадет, рассыплется, едва только над ними будет занесен меч национал-социализма. А теперь – в путь, майор Данвиц! Когда прозвучит труба, ты должен быть на месте, в первых рядах. Прощай!
8
Весь мир – в том числе почти все советские люди – был убежден, что Сталин живет в Кремле, в той самой небольшой трехкомнатной квартире, которую описал в своей широкоизвестной книге Анри Барбюс.
Но Сталин хотя и имел квартиру в Кремле – под нее было переоборудовано помещение с толстыми стенами и высокими потолками в старом здании сената, – однако вот уже много лет фактически в ней не жил.
С начала тридцатых годов его постоянным и любимым домом была дача под Москвой, в местечке Волынское, рядом с Кунцевом.
Служебный