учиться, и потом нас возьмут на хорошую работу. Мы купим два стоящих рядом одинаковых домика в Холмах и станем соседями. По утрам будем вместе ходить на работу.
Архип поймет. Он – мой друг. Он порадуется за меня.
И, как всегда, мы будем вместе.
Архип Бойко и Кирилл Бобров.
Архип и Кирилл.
Кирилл и Архип.
Это никогда не изменится.
Архип прививает нам какие-то странные идеи. Мы пока что не сталкивались с таким и не знаем, какое название этому дать.
На барже ужесточились правила: теперь каждый новичок должен проходить посвящение. Наша команда постепенно превращается в банду, и мне это не нравится. Архип берет в команду самых злющих и мальчишек из бедных семей и промывает им мозги, убеждает, что во всех их бедах виноваты те, кто живет по ту сторону забора. Посвящение обычно для всех одинаковое. Новичок должен перелезть забор и сделать в Холмах какую-нибудь гадость – сломать качели, взорвать почтовый ящик, наложить кучу в цветочный горшок.
Новичка должен сопровождать кто-то из старожилов для того, чтобы убедиться, что задание выполнено.
Однажды майским вечером Архип тайком приходит ко мне, зовет меня на плотину.
Мы подходим с ним к забору у плотины и прячемся в кустах.
– Чего мы ждем? – интересуюсь я.
– Тс-с… Тихо! Скоро узнаешь.
Через некоторое время я слышу топот: в темноте мелькают человеческие силуэты. Они друг за другом подходят к забору. Слышу тихие разговоры: судя по голосам, это взрослые ребята. В руках у них что-то типа дубинок. Один за другим они перелазят через забор и уходят в глубь Холмов.
– Зачем они идут в Холмы? Кто они? Что они собираются делать?
Архип загадочно улыбается:
– Они крутые. Когда-нибудь мы станем такими же, как они.
Наступает мое тринадцатое лето. Мы с Архипом открываем сезон походов в шахты в этом году.
Я полюбил рудники всей душой. Житель Чертоги не может без шахт – это у нас в крови.
Сползаю вниз по рудоспуску. Это – мой первый спуск на глубину более трехсот метров. Южные шахты – самые протяженные и глубокие.
Рудоспуск представляет собой наклонную полость, выдолбленную в скале под землей, укрепленную деревянными балками, по которой вниз, на транспортный горизонт, перемещается добытая руда под собственным весом.
Втягиваю носом душный воздух. Чем ниже мы спускаемся, тем тяжелее дышать. Пахнет плесенью и паленым деревом. Налобный фонарик освещает низкий свод. Страшновато – этот рудоспуск больше похож на кротовую нору. А вдруг мы застрянем? А вдруг случится обвал?
Каменные стены покрыты паутинкой плесневых грибов. Белые тонкие нити мицелия переплетаются, образуя причудливые узоры.
Впереди, чуть ниже, спускается Архип. Здесь очень тесно, мы двигаемся на корточках, задом наперед. Мои ноги все время соскальзывают, из-за чего на Архипа сыплются камни и пыль. Он ругается.
Наконец мы оказываемся в самом низу – в штреке. Это длинный