жена князя Волкова со всеми вытекающими правами и обязанностями.
– Звучит многообещающе. – Она склонила голову набок, глядя в глаза мсье Товилю. – Как думаете, сколько мы сможем получить за развод?
– Мы? – переспросил он.
– Разумеется, мы. Без вас я не получу ничего, как и вы без меня. Итак, сколько?
– Дай-ка бумаги.
Ольге отчаянно хотелось спрятать их подальше и никому, ни в коем случае не давать в руки. Ведь это ее единственный шанс быстро выбраться из борделя! Но по глазам мсье Товиля было понятно: если она не покажет доверия, ничего ей не светит. Видимо, для него предполагаемая сумма выигрыша не так значительна, как хотелось бы. Или же он великий актер (или великий юрист, что почти одно и то же).
Вчитавшись в мелкий шрифт и критически осмотрев Ольгу, запахнувшуюся в халат как можно плотнее, нотариус протянул ей договор обратно.
– Запросить можно две тысячи, получить – тысячу. Генерал Волков занимает высокое положение при императорском дворе, его владения – одни из самых больших в Руссии. Волков-младший не так богат, однако занимается разведением породистых скакунов и поставляет их русской армии. Он старший сын, но не основной наследник. На свое место генерал Волков прочит второго сына, Ярослава… Пожалуй, даже тысячу двести.
Ольга перевела дыхание. Сумма не сногсшибательная, но весьма приличная. При разумном вложении она сумеет увеличить капитал.
– Рано радуешься, Матильда. Князь Волков скорее предпочтет устроить недостаточно покладистой девице случайную смерть. В борделе никто не станет проверять, убита ты или сама шею свернула. Я бы устроил. Никто не станет интересоваться судьбой шлюхи.
– Не шлюхи! – Ольга сердито выпрямилась. – А княгини Матильды Волковой!
Несколько мгновений Товиль недоуменно смотрел на нее, а потом расхохотался. Искренне и заразительно.
– Вот это я понимаю – наглость! Браво, девочка! – Он жестом велел отдать ему договор. – Ты пока не княгиня, а жена князя, чувствуешь разницу?
– Но вы можете решить этот вопрос, мсье доктор права.
– Могу. – Он замолчал, выжидательно глядя на Ольгу.
– Пятьдесят процентов, эксклюзивное право представлять мои интересы и возможность нагнуть моего драгоценного супруга.
– Хм. Это в самом деле может стать интересным. – Товиль блеснул глазами. – Нагнуть, какое емкое слово! Идет. Пятьдесят процентов и тебя.
Ольга вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.
– В помощницы? – Она все же выпустила наружу капельку ехидства. Все лучше, чем злость и растерянность. А чего она ожидала? Что в только что трахнутой шлюхе увидят достойного делового партнера? Ха-ха. Смешно.
– В любовницы, малышка. Мне нравится, как горят твои глазки.
– Боюсь, если об этом станет известно, мы не получим ни медяка.
– Как ты помнишь, ты уже изменила мужу, проведя ночь со мной. Но на суде все будет зависеть от трактовки. – Взгляд нотариуса стал жестким.
Черт. Он уже ее шантажирует! Сукин сын! Шовинист хренов!