Едва я немного очухался и пришёл в сознание, меня сплавили в Губернск, ибо в родном Тачанске медицинское обслуживание зареформировали до крайней степени, и светила почёсывали затылки и размышляли, сразу меня похоронить или предоставить шанс помучиться. Нестандартное проникающее ранение поставило их в тупик.
Следователю, или дознавателю, не сохранилось в памяти, кем он представился, я давал показания лишь однажды, перед самой отправкой в Губернск, и разговор у нас продолжался приблизительно пятнадцать – двадцать минут. В основном, он свёлся к вопросам капитана, узнал ли я нападавшего, имеются ли злобные недруги, и кого бы я мог заподозрить в организации нападения.
– Нет, ударившего меня ножом, я не знаю. Впервые столкнулся. Врагов стараюсь не наживать. Тем паче, способных на подобное. Нет, описать не в состоянии. Слишком неожиданно события разворачивались. Он ткнул и убежал. Может, пьяный, бомж, наркоман на дозу денег искал.
– Вот—вот, деньги, ценности Вы носили с собой?
– Ценности? Нет. Откуда? Разве, телефон. Мне его вернут?
– Нет, к сожалению. Он будет фигурировать в деле, как улика. Да и нельзя с него теперь звонить. Если б не сотовый, не беседовали бы мы с Вами сейчас. Лезвие по нему скользнуло и вниз отклонилось. А иначе, исходя из траектории, прямо в сердце вошло бы. Но экран изуродован. Потому… сомнительно… Говорите, обрисовать преступника не получится?
– Нет, навряд ли. Не разглядел толком. Тёмное расплывчатое пятно вместо лица.
– Одежда, рост, отличительные приметы?
– Пожалуй, ниже меня, одет в какое—то тряпьё. Приметы? Не до отличительных примет, ежели в тебя ножиком тыкают.
– В тряпьё?
– Да. Балахон с капюшоном.
– Вероятно, Вы правы. Наркоман или бомж. А что за девушка вас сопровождала? В объяснительной фельдшера «Скорой помощи» упоминается неизвестная, невысокая в сером пальто, сидевшая рядом с Вами в сугробе, и державшая Вас за руку при погрузке в автомобиль. Сказала Фомину, санитару со станции, якобы она – ваша родственница. А потом исчезла.
– Представления не имею. Предполагаю, прохожая.
– Прохожая? Вы уверены?
– Абсолютно. Я, видите ли, несколько не в форме находился, чтоб у неё паспорт испрашивать. Да и была ли девочка?
– Была. В том—то и дело, что была. Следы на снегу подтверждают слова Фомина.
– Мало ли, кто у подъезда шатается.
– Не мало. Но многие ли из шатающихся у подъезда станут на прощание целовать потерпевшего?
Я отвернулся, и устало уставился в стену.
– Позовите медсестру, пожалуйста. Бок разболелся что—то.
– Ясно. Я Вас прекрасно понял. Ещё одно. Документы надо подписать. Укажите: «С моих слов записано верно». Дата, роспись. Отлично. Лечитесь, Сергей Васильевич, выздоравливайте, мы с вами свяжемся, навестим.
– Найдёте?
– Преступника?
Капитан замялся, отвёл глаза.
– Врать не возьмусь. Будем работать. Свидетели, практически, отсутствуют. Сплошные нестыковки… До свидания.