самих издевательств мне и так хватило. С лихвой.
– Ты один живёшь? – спросил я.
– С мамой и братом, – ответил он.
– А сейчас они где?
– Уехали. До завтра они в гостях у нашей крёстной.
– И что же ты забыл один дома?
– Не твоё дело.
Мне и говорить не хотелось, что парень жил как-то бедно. Вовсе нет. Где-нибудь можно было заметить обветшалые обои, в другом месте – старая на вид мебель, странный запах… Хотя происхождение мерзкого запаха было известно не только мне. Всего здесь было две комнаты и одна кухня. Парнишка жил в самой большой комнате со своим братом, в соседней – его мать. У него не было отца.
Он посадил меня на диван.
– Что нужно сделать?
– Моя нога… Да что там говорить?..
Приподняв штанину, мальчишка и сам смог лицезреть всё то безобразие, которое сотворили острые собачьи зубы. На его глазах было небольшое отвращение от данного зрелища. Однако не одному ему, но и мне хотелось закончить с этим как можно скорее.
– Я принесу всё необходимое. И не вздумай двигаться! – вдобавок к этим словам парень продемонстрировал мне моё же оружие.
– Ты босс, тебе и повинуюсь.
Он удалился из комнаты. Я приподнял свою икру. Она была почти полностью в крови с огромными порезами и длинными горизонтальными, рваными линиями. Смотреть на такое было даже противнее, чем чувствовать это на себе. Когда парень вернулся, то сразу же осмотрел комнату, чтобы увидеть, что ничего из неё не пропало, а сам я сидел на месте. Затем он подошёл ко мне, сел рядом с ногой и положил поблизости все найденные вещи.
– А ты умеешь? – спросил я из любопытства.
– У моего брата шрам на лопатке. Мы были в лесу одни. Он когда-то упал прямо на осколки из-под битой бутылки.
– Несладко.
– Кроваво, – ответил он. – Но выжил как-то, хоть и кричал, когда я зашивал это дело. Подними ногу.
Парень со вздохом взял нитку и просунул её в крошечную иглу. У него это получилось с первого раза. Он нашёл жгут и начал останавливать кровь из моей ноги. Я пытался терпеть боль, но из губ то и дело вылетали матерные клики, которые его нисколько не смущали. Затем этот молодой человек стал сушить кожу вокруг моей раны. После этого процесса он наложил лейкопластырь вдоль глубокого и длинного пореза, потом сделал то же самое с другой стороны ноги. И тут я замечаю, как он берёт в руки нитку со всунутой туда иглой. И как его ладонь начинает моментально трястись. Он держит её, останавливая дрожь.
– Должно быть… больно.
– Спасибо. Подбодрил…
Это дело началось с моего крика. Я словно почувствовал, как это была не игла, а целый охотничий нож, проходящий сквозь мою кожу. Но вдруг боль улетучилась сама собой, а собственную ногу я и вовсе перестал чувствовать. Просто потому, что потерял сознание. Несколько минут я не был способен придти в себя. Я слышал, как парень что-то выкрикивал, возможно, стараясь меня пробудить. Это был