развернулся и пошел обратно к машине, по мере приближения все замедляя шаги. Подойдя к «роллс-ройсу» он вновь чертыхнулся и нахохлился, мокрый и весь какой-то несчастный.
– Я рацию не снял, – услышал Хасан недовольный голос, – а ты мне не сказал. Нечестно.
– Ну, – Хасан открыл дверь фургона, – я узнал все твои страшные тайны. Теперь можешь отдать.
Заноза сдернул с головы гарнитуру, вытащил из кармана рацию. Проделывать это одной рукой ему было не слишком удобно. Хасан вспомнил, как он снимал бронежилет, ругался, с трудом справляясь с ремнями, но обшипев Арни за предложение помощи. То ли мальчик чересчур самостоятельный, то ли у него проблемы с тем, чтобы подпускать к себе кого-то ближе, чем на полметра.
Насколько он помнил, рука выглядела плохо. И судя по тому, что Заноза не желал вынуть ее из кармана, лучше ей за прошедшие полчаса не стало.
– Вимез говорил, в твоей машине механика. С одной рукой ты вести не сможешь, а он уехал.
– Пфф, – Заноза отвернулся, дернул плечом. – Это не проблема.
– Я его отвезу, – Минамото встал со своего места.
Хороший выход. Они с Занозой неплохо сработались и, кажется, нашли общий язык. Японец даже обещал его чему-то научить.
Обещал научить бояться.
– Я сам, – сказал Хасан, – не беспокойтесь. Блэкинг, доставишь мистера Ясаки туда, куда он скажет.
– Да, господин, – прогудел Блэкинг.
Хасан вышел из фургона. Заноза уставился на него сердито и вызывающе.
– Я сам могу…
– Не сомневаюсь. И не собираюсь тут мокнуть. Поехали.
Столько лет жить в Англии и ни разу не поводить «роллс-ройс» ручной сборки – где это видано? Раз уж случай представился, глупо его упускать.
… – Тропка Дугварда? – спросил Хасан, аккуратно выводя машину к шоссе по раскисающей на глазах грунтовке.
– Она идет вдоль берега. Заканчивается смотровой площадкой. Там довольно живописно, если тебе нравятся скалы, обрывы, прибой и кораблекрушения. А, и вереск еще. Но вереск все любят, да? Не парься, – Заноза по-своему истолковал молчание Хасана, – никого он не собьет. По той дороге пятьдесят лет как ездить запрещено, и ограждения на площадке я разломал примерно тогда же. Вимез, знаешь, не первый венатор, который там по доске прогулялся.
– Билли Бонс, – хмыкнул Хасан.
– Джим Хокинс, – парировал Заноза, к его удивлению. – Но в молодости меня укусил Флинт.
– Во времена Джима Хокинса Флинт был уже мертв.
– Вот именно. Хотя… у тебя разве еще не появилось мысли, что покусать меня мог и попугай?
Приятно оказалось выяснить, что молодежь не чужда классике. По имеющимся у Хасана, непроверенным, но похожим на правду данным, Заноза был старше него. Получил афат в тот год, когда Хасан только родился. И, тем не менее, воспринимать его иначе, как тинейджера пока не получалось, а кто из нынешних тинейджеров хотя бы слышал о Стивенсоне?
Правда,