– Чего он таким путём к трассе из села выбирается? Ладно, капитан, не ссы… прорвёмся, а этих скотов я хорошо знаю. Сам от них дубинкой один раз ни за что получил.
Мне только и оставалось надеяться на бывшего военнослужащего. Я сидел, скорчившись внизу и, только по действиям водителя и по его словам мог отслеживать обстановку. Вот машина резко затормозила и остановилась, судя по всему, за автобусом.
Водитель перегнулся в сторону пассажирского окна и несколько агрессивно заорал: – Чё надо, командир? Не видишь спешу…
– Пустой?
– А чё не видишь, что ли? Ловите что ли кого?
– Ты там этого русского офицера не видел?
– Там… на автобусной остановке межуется… А что случилось-то?
– Ладно… давай езжай…
Через метров двести водитель скомандовал: – Вылезайте, товарищ капитан. В село они попылили. За что хоть?
Я поудобнее устроился на сиденье, помолчал и ответил: – За то что русский и за то что советский офицер… И наверно за то что не испугался их… там в их ней ментовке.
– Скоты, – водитель матерно выругался, – мне их Румыния и на хрен не нужна. И в селе мало кто найдётся, кто этого хочет. Конечно, приезжают разные из Кишинёва сладкие песни поют про сладкую жизнь, если мы отделимся. Про то, как богато жить будем без русских, как советская власть давит нас… А мы так прикинули между собой и выходит, что хорошо жить будут только руководство нашего совхоза, которые вдоволь наворовались, а нам отделение ничего не даст и советская власть нам ничего плохого не сделала.
– Так получается народ против отделения?
Водитель болезненно поморщился: – Так-то оно так в общем, но дёргаться никто не будет. Что примут в Кишинёве то и мы все примем… Лучше… хуже будет – не знаю…
За таким разговором мы доехали до автомобильного кольца, недалеко от окраин Кишинёва. Целый день шатался по городу, а вечером улетел в Свердловск. Привезённой справки было достаточно, чтобы исключить сержанта Чутак из списка части, а мне получить все положенные за командировку деньги. Через два месяца развалился Союз и Молдавия, почувствовав себя равной среди других стран, поплыла в самостоятельное плавание. А через год мне неожиданно пришло письмо от Афанасия Чутак. Сейчас, конечно, дословно сложно вспомнить, но звучало оно примерно таким образом.
Здравия желаю, товарищ капитан!
Накатила на меня тоска и решил написать Вам. Если бы я тогда не сбежал и страна не развалилась, то сейчас был бы Дембелем и готовился к увольнению из Армии, а там, на гражданке, море путей – выбирай какой хочешь и ступай себе. А сейчас я попал в жизненный тупик.
Когда вы уехали, а наш парламент взял меня под свою защиту, то месяца два я жил и работал спокойно. И думал, что так и будет. А тут ГКЧП и наша Молдавия стала самостоятельным государством и уже через месяц мне пришла повестка – явится в комиссию парламента. Я туда пришёл, а там меня огорошили. Раз ты не отслужил свой срок в армии и сбежал оттуда, то ты теперь должен отслужить альтернативную