того, чего нельзя сразу же заполучить. Но поскольку ее-то за последние три года получили несколько раз, это объяснение не вполне подходило.
А сейчас, как обычно по воскресеньям и четвергам, Эмили мылась в ванной последней из всех. Это было очень легко устроить, поскольку графики составляла она сама. К этому времени вода из теплой превратилась в тепловатую, а потом и в прохладно-неприятную, но это уже не имело особого значения. К тому же ей сейчас требовалось время. И дело было вовсе не в том, что ей необходимо особенно тщательное мытье, – нет-нет, она выбралась из ванны уже час назад и сейчас сидела на стуле в теплом шерстяном халате, а на коленях у нее лежал новейший готический роман «Шотландский кузен». Сюжет романа был так лихо закручен, что Эмили понятия не имела, что же в нем происходило. Она прочла уже пять глав, но роман по-прежнему оставался увлекательным, а это самое главное.
Когда же старенькие часы на шкафчике показали три пополудни, Эмили наконец отложила книгу и встала. Затем подошла к остывшей ванне, стала на колени и окунула голову в воду. Вода сразу же стала приобретать красновато-коричневый цвет, распространявшийся от ее длинных волос, и вскоре вся ванна приобрела цвет некрепкого чая.
Эмили же пропустила пальцы сквозь массу волос и энергично встряхнула их. Потом взяла полотенце – все в коричневых пятнах – и плотно обмотала им голову. После чего сразу же подошла к тазу с заготовленной заранее чистой водой и принялась отмывать руки с мылом (и действительно, какой смысл проходить через эту процедуру два раза в неделю, если ее выдадут окрашенные в коричневый цвет пальцы?) Через несколько минут она снова села на стул, вытерла волосы и стала их расчесывать, пока они не стали гладкими и блестящими. Прежде чем взяться за выпрямляющий утюжок, пришлось подождать, пока волосы подсохнут. Однажды она уже допустила ошибку, приложив горячий металл к еще мокрым волосам: и те позеленели. Тогда ей пришлось целую неделю ходить в тюрбане, пока не поблек зеленоватый оттенок.
Но сейчас, после того как она смыла с волос пасту из хны, чая и лимонного сока, ее волосы будут отличного, совершенно непримечательного темно-каштанового цвета – цвета гнедой лошади, как однажды сказала одна из ее подруг. Ничего интересного, конечно же, но именно это ей сейчас и требовалось.
Колокольчик над дверью задребезжал, и Эмили, вздрогнув, крикнула:
– Я почти закончила! – Она взяла нижнюю рубашку и надела через голову.
– Это я, Дженни, – прозвучал за дверью женский голос с легким французским акцентом. – Я принесла новое платье, которое ты заказала у Гастона.
Эмили покосилась на ванну с водой цвета чая, потом босиком прошла к двери и открыла.
– Ты же знаешь, что я не заказывала платье у Гастона, – тихо сказала она, впуская в комнату управляющую клубом. И тут же закрыла дверь.
Женевьева Мартин пожала плечами. С белокурыми волосами, гладко зачесанными назад и стянутыми на затылке в узел, она больше походила на благонравную гувернантку,