и влага стала прибывать в лодку ещё и с неба.
Вдруг всё как отрезало. Клёв внезапно прекратился. Рыбацкая вакханалия длилась около часу. Миша схватил консервные банки в обе руки и начал быстро выплескивать воду. Коля очень аккуратно и тихо правил к берегу, стараясь не зачерпнуть бортом и не перевернуться. Добравшись до суши, ребята вытащили лодку. Ведро оказалось полным – надо было куда-то девать рыбу. Тогда Коля расстелил на земле лесные куртки – свою и Мишкину, и добычу стали сваливать прямо на брезент. Потом связали рукава – получилось два мешка с рыбой.
Удилища как лишний груз решили с собой не брать. Сняли только лески с поплавками и замотали на кусок коры. Лодку привязали обратно к сосне. Когда все сделали и приготовились уходить, дождь закончился.
Друзья стояли на берегу и смотрели на затихшее озеро. Выглянуло солнце.
– Такой рыбалки у меня ещё не было, – заметил Коля, беря ведро в одну руку и узел с рыбой в другую.
– Разно было. Было и баско, но бащще, чем сёдни, не клевало никогда, – с достоинством согласился Миша, двинувшись к дороге.
– Спасибо тебе, Иван, может, ещё увидимся! – сказал Коля, повернулся и поспешил за Мишкой.
Друзьям повезло: встретился попутный лесовоз. Разговорчивый шофер расспрашивал, как рыбалка, как клёв, но ребята отвечали односложно: нормально, мол, и всё. Больше молчали, понимающе переглядываясь друг с другом, будто у них была своя тайна.
Рыбу решили делить на крыльце. Когда Коля вывалил второй узел, из дома вышла его бабушка.
– Батюшки святы, рыбы-то сколько! – всплеснула она руками. – Ишь, добытчики! Что мы делать-то с ней будем?
– Есть, – сказал Коля и подмигнул Мише.
В конце лета Коля уезжал домой, в город. На автобус его провожала бабушка. Пассажиры громко обсуждали события в Москве, какой-то путч, переворот… Коле было на всё это наплевать, он смотрел в окно на белую пыльную дорогу и с тоской думал о предстоящей школе. Когда автобус сбавил скорость у канала, мимо проехал красный мотоцикл с двумя знакомыми седоками, Коля проводил их глазами и улыбнулся про себя.
Больше на Иване Постном Николай так и не побывал.
Мальчик с Немецкой улицы
Главное воспоминание было связано с текущей водой: тёплый свет, влага, уходящая в круглую мандалу – печать стока. Размытый образ, как древняя расфокусированная фотография с затемненными углами. Что это? Откуда?
Видение предшествовало всем остальным снимкам в памяти и приходило оно в моё сознание, всегда нежданно, откуда-то из дальних потаённых уголков, и я заметил, когда не могу заснуть, и много беспокойных мыслей толпится в голове, вдруг окутывает нечто знакомое, родное, успокаивает и убаюкивает меня.
В двадцать три года родилась дочь, и через некоторое время всё встало на свои места, проявились истоки старого, нечёткого отголоска прошлого.
Я проснулся в третьем часу ночи, вышел из спальни, услышал звук льющейся воды, ласковый голос жены, и агуканье родного