align="center">
# 3. «Архетипический» (интегральный) слой затекста
Самым необычным представлялся третий слой, поначалу названный нами метафизическим. Две главные и взаимосвязанные функции его: гармонизация и «энергизация» (активизация) слушателя и автора, которые осуществляются в разных форматах, взаимоналагаемых, пространственном и временном. В дальнейшем этот слой получил новое название – архетипического, или интегрального.
Мелодичные звуки (пение, звон колокольчиков и колоколов и пр.) как источник эвфонии (благозвучия, в переводе с древнегреческого) оказывают медитативное, успокаивающее или даже усыпляющее воздействие, помогают организму восстановиться после стресса (ср.: «В этой непрерывной, слишком сладкозвучной мелодике было что-то расслабляющее мускулы [171]); звуки турбулентные – глухие фрикативные согласные [81], т. е. свистяще-хрипяще-шипящие (шелест в траве, производимый невидимым существом, таящий угрозу для наших первобытных предков [84], [126]), равно как и агрессивные звуковые проявления хищных животных: рычание, шипение [114],[4] лай, а также цоканье копыт (несущееся стадо копытных может быть опасно, т. к. не может быстро остановиться) – дают, за счет турбулентности, дополнительный заряд энергии, мобилизуя говорящего и слушающего.
Очевидна древняя природа этого слоя, биологический и социальный смысл этих двух функций (выражаемых с помощью усвоенных в той или иной культурной традиции «райских» или «адских» символизаций): 1) понравиться слушателю, «усыпить» его и/или гармонизировать ситуацию общения, 2) показать себя более внушительным, напористым и сильным, чем это есть, и, в то же время, обеспечить самого себя недостающей энергией в случае конфликтного или сложного, двупланового общения. (Второй план наличествует в игровой, шуточной коммуникации или в случае обмана. Если игроку дополнительная энергия нужна для удерживания двух реальностей сразу, то обманщик с помощью звуковой турбулентной (взрывной) агрессии пытается еще и направленно воздействовать на слушателя, отвлекая его от скрытого содержания сообщения?)
Зеркальный эффект художественной коммуникации (диалектическое двуединство автора и адресата) состоит в том, что скрытый код сообщения, фонограмма произведения одинаково воздействует и на автора высказывания, и на слушателя. Автор, следовательно, не только себя заряжает энергией, но и слушателя; и не только от слушателя пытается скрыть неудобную и противоречащую тексту информацию, но и от самого себя.
Но скрыть до конца невозможно: художественное произведение, как сгусток опредмеченных человеческих способностей,[5] аккумулирует в себе всё. Это дает уникальную возможность познания человека (того, что за личность автор литературного произведения, каким он хочет казаться современникам и потомкам и что воспринимается или не воспринимается слушателями-читателями).
Если первоначально мы описывали персонифицированный