возьму в ладони
Две звезды тебе на счастье,
Протекли они меж пальцев,
Это видно на ненастье.
Протяну к тебе я руки
И поглажу твои косы,
«Я твоя? Меня ты любишь?» –
Задала ты мне вопросы.
«Я люблю тебя так нежно,
Ты единственный такой,»
И зачем-то закачала
Нашу лодочку ногой.
Если нет, я утоплюсь,
Не спасёт никто меня.
Я такой любви боюсь,
Весь горю, как от огня.
Перевёрнутое небо,
Я смотрю: где верх? где низ?
Что сказать тебе не знаю,
Зная девичий каприз.
Обмануть тебя посмею,
Ты смеёшься надо мной,
Говорю тебе, как змею,
«Я люблю, навеки твой!»
Знаем мы с тобою оба,
Это только лишь слова,
Другу ты вчера сказала
Эти самые слова.
Перевёрнутое небо,
Над водой туман клубился,
Я давно с такою не был,
Я, наверное, влюбился
Весна
Ещё ковали кузнецы
Копыта в зимние подковы,
А уже первые скворцы
Вели на ветках разговоры.
Опять сегодня снег пошел,
И ручейки опять застыли,
Но кот сегодня не пришёл,
Они сегодня с кошкой выли.
Никто не может этот бег
Остановить ничьей рукою.
И даже самый прочный лед
Ломался под её ногою.
Я знаю: вишня зацветёт,
Когда тебя со мной не будет.
И соловей не нам споёт,
И рвать сирень никто не будет.
И станет тихо во дворе,
Весна в цветах протянет руки,
И кот облезлый на траве
Со мной один разделит муки.
Безответная любовь музыканта
А он любил, от страсти погибая,
Он ей дышал и плакал от тоски,
И её имя языком перебирая,
Хватался он руками за виски.
Он без неё не знал весны и лета,
В нём умер гений, воля умерла,
Он всё б отдал за тень её портрета,
Он всё твердил: «Я птица без крыла».
Он рыцарь на коне печали,
Себя он в дар мечтал преподнести,
А его мысли тут же искажали,
Пытаясь его в чувства привести.
И вот, когда она ему сказала,
Что вместе не связать семейных уз,
Она тогда совсем ещё не знала,
Что он талант, любитель тонких муз.
И каждый день, в себя роняя слёзы,
Он начертил рукою нотный стан,
И из души полились его грёзы,
И понял он: любовь сплошной обман.
И до утра звучало пианино,
Казалось, кто-то сердце разрывал,
А в голове печали паутину
Он музыкой и песней обрывал.
И через год в большом Кремлёвском зале,
Звучала его музыка, и ты
Для гения, апостола печали,
Несла на сцену белые цветы.