из хора. Его партнерша тоже ласкала всех. Девушки начали поглаживать друг друга. Все запели: «Двигайся, трогай, чувствуй… Это любовь».
Сцена погрузилась в темноту, в зале зажегся свет – действие завершилось.
Дженюари поднялась с кресла:
– Я ухожу.
– Но после антракта начнется второе действие. Там будет большая сцена с твоим участием. – Он засмеялся. – Ты должна произнести десять фраз.
– В одежде или без? – спросила она.
– Ты застенчива?
Дженюари двинулась вдоль ряда кресел. Кит схватил ее за руку:
– Нагота – это же естественно. Нас приучают прятать тело после рождения. Эта идея привнесена в наше сознание. Думаю, все началось с того момента, когда Ева вкусила яблоко. У ребенка есть половые органы, однако все обожают малышей с голыми попками. Наше тело есть выражение любви. Разве мы скрываем лица из-за того, что наши глаза излучают сигналы любви, а рот говорит о ней? Наши языки ласкают чьи-то губы… ты стесняешься своего языка?
– Мы видим глазами и говорим посредством языка, – отозвалась она.
– Да… писаем нашими членами и пиписками. Но еще занимаемся с их помощью любовью.
Она вырвалась и побежала из театра. В холле толпились люди, они стояли в очереди за лимонадом. У входа были запаркованы лимузины. На улице Кит сжал плечо Дженюари:
– О’кей, я тоже не горю желанием трахаться на сцене. Почему, думаешь, я не взялся сразу за эту роль? Я знал, что Линда взбесится. Но сегодня это нормально. Если меня не смущает нагота, то и акт не должен смущать. Это обыкновенная функция организма.
– Как и рвота, однако никто не станет платить деньги за то, чтобы посмотреть, как люди блюют!
– Слушай, Дженюари, спектакль имеет успех. Это мой шанс. К тому же этим занимаются все. Знаменитые актеры снимаются обнаженными. Они неизбежно будут делать перед зрителями все – это вопрос времени. Если Кит не согласится, найдется другой человек. На сцене появляется Кит-актер. Я скорее соглашусь жить в ночлежке Милоша и играть в жестком порно, нежели сидеть в пентхаусе на Парк-авеню и щелкать фотоаппаратом.
Они прошли половину квартала. Моросил мелкий дождь. Деревья отчасти защищали их от капель. Кит попытался улыбнуться:
– Пойдем. Сейчас начнется второе действие. Давай вернемся.
Она продолжала удаляться от театра. Кит на мгновение заколебался. Потом закричал:
– Ну и иди! Беги домой! Возвращайся в свой «Пьер», к своему папе, которого содержит женщина. Я хотя бы пытаюсь что-то сделать! Если бы такие люди, как твой отец, не выбросили на ринг полотенце, нам бы не пришлось пачкаться в дерьме. Но парни вроде него отказываются экспериментировать и рисковать. Ну и черт с ними! И с тобой тоже! И с Линдой!
Повернувшись, он побежал назад к театру. Дженюари замерла на мгновение. Сквозь его злость проступали слезы. Ей хотелось сказать Киту, что она понимает его и не сердится. Но он уже исчез. Люди возвращались в театр. Начиналось второе действие. Внезапно Дженюари осталась одна на улице.