луг», в сером унике официала канцелярии.
– Майор Точкин, – представился он. – Адъютант начальника Центра управления полетами Волгина. Виталий Семенович, генерал просит вас навестить его в удобное для вас время.
– А почему вы мне не позвонили? – в недоумении поднял брови Бугров. – Решили передать просьбу лично?
– Андрей Харлампиевич только что вернулся домой. – Точкин поднял глаза к потолку, давая понять, где сейчас Волгин; генерал жил в этом же доме, только на тридцать седьмом этаже. – Я проводил его, хотел вам звонить, а тут вы навстречу.
– Что случилось?
– Ничего особенного. Я понял так, что вам предложат новый дальний поход.
Бугров мельком глянул на лица сопровождавших его членов экипажа.
– Куда, если не секрет?
– Очевидно, к Ориону.
– Снова к фуору?
– Нет, на этот раз подальше. В квадранте омикрон два-зет Ориона обнаружен интересный объект. Но вы сами все узнаете.
– Что за объект? – полюбопытствовал Полански.
– Сфера Дайсона, – ответил Точкин равнодушно.
Космодром Коперник, расположенный в одноименном лунном кратере, был построен в конце двадцать первого века и принадлежал изначально России. Но после ликвидации террористического интернационала, распада НАТО и достижения полноценного всеобщего мира на Земле с него начали стартовать и космические корабли других держав, а также космолеты, принадлежащие Международному Совету космических исследований, объединившему все космические агентства, в том числе российский Роскосмос, американское НАСА и китайское Го Цзя Хан Тянь Цзюй.
Бугров с командой прибыл на космодром Коперник девятнадцатого августа, приняв предложение руководства Роскосмоса, поддержанное Международным Советом, отправиться к только что обнаруженному объекту, получившему название Сфера Дайсона. Руководство колебалось, испытывая сомнения в полноценной реабилитации экипажа корабля после полета к звезде-фуору, но Бугров заверил Волгина, что все космонавты здоровы как быки и готовы лететь хоть к черту на кулички. Тем более что «Дерзкий» позволял это сделать, рассчитанный свободно преодолевать громадные космические расстояния за считаные часы, а то и минуты. И Волгин дал добро.
«Дерзкий» действительно оправдывал свое имя.
Это был космолет, изготовленный по новейшим технологиям, обладавший ГСП-тягой, обеспечивающей ему скорость в тысячи раз выше световой. Впрочем, о реальной скорости относительно физических объектов говорить не приходилось. Генератор «свертывал» пространство в «струну», и корабль не разгонялся, как реактивный снаряд, а как бы проваливался в трещину в вакууме, то есть, по сути, создавал вакуумный «дефект», подобный трещине в сплошном поле льда, и оказывался в нужном районе космоса практически мгновенно. Другое дело, что расчеты «пробоя» требовали тщательного учета всех объектов и полей по вектору движения, а это занимало немало времени.
Конструкторы корабля при его создании использовали не только фрактал-дизайн, но и модульную сборку, позволяющую менять внутренние интерьеры, увеличивать объемы трюмов