прочитав раздражение на лице хозяйки. – Ну хорошо. Даже у политических деятелей есть мораль, независимо от того, пользуются они ею или нет. К примеру, Диана Трамбл, тоже состоящая в комитете, поступает правильно. Если они добиваются своего – а это, поверьте, еще большой вопрос, – тогда люди на несколько недель как бы просыпаются. Парочка проворовавшихся банкиров отправляется за решетку, а мы все радостно похлопываем друг друга по спине. Но потом снова впадаем в привычную спячку.
Мартин улыбнулся и пожал плечами, и только теперь Дэвид понял, кто такой этот парень. Гребаный Бишоп, «новое лицо революции».
Паркер лишь вскользь просмотрел информацию в «Роллинг Стоун», но зато много узнал о Бишопе в вечерних новостях от Сэма Шумера. И вот теперь писатель стоял здесь и видел, как его собственная жена уставилась взглядом лани на человека намного моложе своего мужа – на человека, который на тот момент, наверное, стал террористом. Сам Дэвид был куда менее озабочен будущим Америки, нежели тоскливым состоянием своего брака и намечающегося отцовства.
– Пиньята![9]
Все повернулись на этот громкий голос, увидев Билла в окружении целой толпы детей. Он вел их через гостиную на задний двор, где им предстояло раздербанить игрушечное животное из папье-маше, чтобы достать спрятанные внутри сладости. Это была одна из тех вещей, которые Феррис называл «уроками жизни».
Джина воспользовалась паузой и молча удалилась. Проходя мимо Дэвида, она закатила глаза, и щеки ее пылали. Видимо, небольшой спор с Бишопом сильно задел ее самолюбие.
Паркер встал на ее место.
– Вас зовут Мартин, не так ли?
Бишоп ответил утвердительным кивком. Сидящая рядом с ним Ингрид смерила мужа безразличным взглядом.
Писатель наклонился поближе и протянул руку.
– Дэвид, муж Ингрид, – представился он.
Они пожали друг другу руки, а затем Мартин снова развалился на диване возле Ингрид, а ее муж смешался с толпой. Он улыбнулся, но это была лишь неудачная попытка скрыть раздражение. Еще несколько лет назад, когда он жил в Берлине, и даже какое-то время после того ему бы запросто удалась эта уловка. Но он уже давно утратил прежний оптимизм. У Ингрид, как, впрочем, и у всех остальных, на щеках заиграл легкий румянец.
Паркер заговорил:
– У всех, кого я знаю, кажется, есть в запасе утопия всеобщего равенства, с которой они готовы выступить, как только революция поставит их у власти. У вас какая?
Мартин развел руками.
– В отличие от ваших друзей, я не претендую на то, чтобы знать, каков будет новый порядок. Не такой уж я смышленый, наверное. Таких умников найдется немного, и меньше всего – только без обид – среди ваших друзей.
– Но как же насчет оружия?
– А что оружие?
– Сэм Шумер утверждает, что ваши последователи запасаются оружием.
Усмехнувшись, Бишоп покачал головой.
– Шумер и сам ярый сторонник оружия, так что я просто не пойму, почему он все время нудит об этом.
– Но