огненно-красными.
Он веско заметил:
– На твоем месте я бы радовался, что мы…
– На одной стороне?! – вскрикнула воительница. – Ты лишил меня сна на всю оставшуюся жизнь, так что моя роль в братской войне, которую затеял Крысий Глаз против Туггарта, уже сыграна…
Изумленные вздохи заглушили последние слова.
– Не верю своим ушам, – прошептала сидящая рядом девушка. – Ты…
– Достаточно смела, чтобы признать свой страх перед пугающим меня до дрожи чудовищем! – Блондинка открыто посмотрела Гхолалу в глаза. – Будь ты человеком…
– Мы бы вряд ли с тобой встретились! – оборвал оборотень.
– Гхолал прав! – громко произнес Элмтор, обратив внимание на себя. – То, что он с нами, большая удача. Тех монстров, что Туггарт собирается натравить на нас, вряд ли остановят копья и стрелы – магов, способных сопротивляться его ордам безжалостных убийц, шныряющих повсюду, с каждым днем становится все меньше. Большинство погибает в боях из-за не позволившей уйти непомерной гордости, но те, чья жажда жизни сильнее возможных слухов, скрываются от всех в глубине пещер на вершинах неприступных гор…
– Они не помогут, как бы ты их не просил! – резко оборвала одна из воительниц. – Наши распри для них – дождь, который рано или поздно пройдет…
– Этот дождь давно уже превратился в ливень, который топит магов одним за другим, как мышей! – яростно обернулся к воительнице Элмтор. – И единственное, что все еще удерживает их от вмешательства в затянувшуюся братскую войну – неверие в победу, которую обещает Крысий Глаз. Но теперь мы можем дать им надежду!
Могучий воин повернулся к Гхолалу. В прямом пристальном взгляде сурового мужчины оборотень рассмотрел правду, лишь отчасти проскользнувшую в словах – надежда на победу самому Элмтору важнее, чем сотне упомянутых магов.
– Научи меня драться на мечах и метать копье, – кивнул Гхолал Элмтору, – а я расскажу, что помогло зверю внутри меня выживать бесчисленные века.
* * * * *
Всю ночь Гхолал не мог уснуть. Тренировки прошедшего дня не только добавили мозолей ладоням и боли плечам и спине, но и сильно вымотали: закрывая глаза, Гхолал видел меч в собственной руке, которым он неистово бил в черноту. Сначала это отвлекало ото сна, необходимого уставшему телу, затем стало злить, чтобы в итоге посадить Гхолала перед пылающим костром, чей свет с трудом выхватывал из ночной тьмы очертания оставленной в дозоре воительницы. В наказание за искренность Элмтор запретил ей спать в эту и, если не передумает, в следующие ночи…
Кирнил пару раз оборачивалась к оборотню, когда тот кашлял – предутренний туман простудил тело. Гхолал с трудом терпел жар на лице и обнаженных до локтей руках, но внутри чувствовал себя куском льда. В светлеющем лесу постепенно проступали очертания деревьев, кустов…
На какой-то момент Гхолалу все же