на шум тетя Салли
Дальше я медленно перестал улыбаться. Вежливо попрощался с Уайтами и пошел к Стиву и Мартину на соседнюю улицу. Но, и там меня ждало разочарование. Никто упорно не хотел меня узнавать. Это было похоже на безумный всеобщий заговор, только было не понятно против кого и зачем. Тщетно я пытался найти брешь в этой глухой обороне не знающих меня людей.
– Да, в каком смысле? – кричал разъяренно я, – что я вам сделал? – но действия это не возымело и к вечеру, хочешь, не хочешь, пришлось идти в гостиницу.
«Занятно получилось, чертовщина какая-то» – только и вертелось в голове. Вместо наступающей взрослой жизни, уже маячившей за дверью в блестящей подарочной упаковке, у меня пытались забрать и ту, что есть. Получается, что чем больше я пытался докопаться до причин происходящего, тем только больше запутывался. Возможно, нужно было бы последовать совету профессора Брауна и не обращать внимания на некоторые происходившие со мной странности, но теперь очевидно уже было поздно. Поездка в Эль-Кампо окончательно закрыла дорогу в ту милую, добрую, старую жизнь. Этот факт приходилось с болью признать.
«Мама… папа, а что они знают обо мне? Не может ли случиться так, что по приезду домой, и они меня не узнают, не примут? Что тогда?» – я в панике отогнал эти мысли и, завернувшись в одеяло, решил завтра же первым рейсом отправиться домой.
Добравшись, наконец, до дома я с волнением открыл дверь. Но того, чего я опасался, не произошло. Мама с папой были мне искренне рады и даже Марвин и Хелен выбежали навстречу. Это было приятно, потому я отбросил переживания и погрузился с головой в домашние хлопоты.
Так прошел день. Жизнь уже стала возвращаться в свое привычное русло, когда ко мне подошла сестренка и заговорщицки произнесла:
– Знаешь, Джонни, сегодня к нам заходили полисмены
– Зачем это? – не вытерпев, взволнованно перебил Хелен я
– А мне почем знать, они закрылись с родителями на кухне и о чем-то спрашивали. Ты ничего там не натворил, братишка? – и она заглянула мне в глаза
– Да, ну… Ну что ты говоришь такое… Конечно, ничего, – уже сам не веря в это, прошептал я и, не желая оставаться в неведении, тут же поднялся и пошел в комнату родителей.
– Мама, зачем приходили полисмены, – тон мой не оставлял возможности оставить вопрос без ответа.
– Да, сын, я хотела тебе сказать, но решила, что пожалуй, не стоит… Но, раз ты спрашиваешь, то ладно, – немного сбивчиво произнесла она, – дело в том, что профессора Ларри Брауна позавчера нашли мертвым, его убили… Прямо там, в клинике… А мы, выходит, одни из его последних его клиентов… Ну, я рассказала полисменам, что мы ничего такого не знаем, что бы могло помочь следствию и они, поблагодарив, удалились. Вот и всё, Джонни, в жизни всякое бывает…Ты ведь у нас уже большой мальчик, понимаешь. Иди спать, милый, – и она нежно погладила меня по голове.
Все это я слушал уже как в тумане. По какой-то причине, это убийство, мне показалось как-то связано с нами. Но как? И тут я ясно вспомнил, что доктор Браун в