и отец ничего не знал.
– К тому времени вы уже обручились с этим джентльменом?
– Да, мистер Холмс. Мы обручились сразу после первой же прогулки. Госмер… мистер Эйнджел… служит кассиром в конторе на Леднхолл-стрит и…
– В какой конторе?
– В том-то и беда, мистер Холмс, что я не знаю.
– А где он живет?
– Он сказал, что ночует в конторе.
– И вы не знаете его адреса?
– Нет, я знаю только, что контора на Леднхолл-стрит.
– Куда же вы адресовали ваши письма?
– В почтовое отделение Леднхолл-стрит, до востребования. Он сказал, что на адрес конторы писать не надо, сослуживцы будут смеяться над ним, если узнают, что письма от дамы. Тогда я предложила писать свои письма на машинке, как он и сам делал, а он не захотел. Сказал, что письма, написанные моей собственной рукой, дороги ему, а когда они напечатаны, ему кажется, что между нами что-то чужое. Видите, мистер Холмс, как он меня любил и как был внимателен к мелочам.
– Это кое о чем говорит. Я всегда придерживался мнения, что мелочи существеннее всего, – сказал Холмс. – Может быть, вы припомните еще какие-нибудь мелочи, касающиеся мистера Госмера Эйнджела?
– Он был очень застенчив, мистер Холмс. Он охотнее гулял со мной вечером, чем днем, не любил привлекать к себе внимание. Он был очень сдержан и учтив. Даже голос у него был тихий-тихий. Он рассказывал, что в детстве часто болел ангиной и воспалением гланд и у него ослабли голосовые связки, потому он и говорит шепотом. Он хорошо одевался, очень аккуратно, хотя и просто, а вот глаза у него были слабые, как у меня, и поэтому он носил темные очки.
– Ну а что произошло, когда ваш отчим, мистер Уиндибенк, опять уехал во Францию?
– Мистер Госмер Эйнджел пришел к нам и предложил мне обвенчаться, пока не вернулся отец. Он был необычайно взволнован и заставил меня поклясться на Библии, что я всегда и во всем буду ему верна. Мама сказала, что он правильно сделал, – это, мол, служит доказательством его любви. Мама с самого начала очень хорошо к нему относилась, он ей нравился даже больше, чем мне. Потом решили, что лучше отпраздновать свадьбу еще до конца недели. Я им говорю, как же без отца, а они оба стали твердить, чтоб я об этом не думала, что отцу можно сообщить и после, а мама сказала, что берется все уладить сама. Мне это не очень понравилось, мистер Холмс. Конечно, смешно просить согласия отца, когда он всего на несколько лет старше меня; но я ничего не хотела делать тайком и поэтому написала ему в Бордо – там французское отделение его фирмы, – но письмо вернулось обратно в день моей свадьбы.
– Письмо его не застало?
– Да, сэр, он как раз перед тем выехал в Англию.
– Да, неудачно! Значит, свадьба была назначена на пятницу? Она должна была происходить в церкви?
– Да, но очень скромно. Мы должны были обвенчаться в церкви Святого Спасителя возле Кингс-Кросс, а затем позавтракать в отеле «Сент-Пэнкрес». Госмер приехал за нами в двуколке, но так как нас было трое, он усадил нас с мамой, а сам взял кеб,