и ест за общим столом, он-то рассчитывал, что ему дадут краюху серого хлеба и прогонят взашей, а они вон за стол посадили. И ничего, что за этим столом прислуга питается, он-то даже не прислуга, так… поесть зашел…
– Нет, что делается?! Что делается?! – затарахтел кто-то рядом возбужденно. Том резко обернулся и увидел, как тонкая, словно осока, девчонка с заплетенными в венок волосами, косички в котором перевиты парчовыми лентами, в ярко-красной тунике и оранжевом сюрко, расшитыми по пройме и горловине переливчатой парчой и маленькими медными бубенчиками, поставила на бочку поднос с едой. – Цветочек совсем спятил!
Лео нахмурился, вытирая руки о висящее на плече полотенце.
– Я ему говорю, поешьте, ваше высочество! – тряхнула она руками и колокольчики смешно звякнули. – Что рыдать-то? Я, отвечает, никому ненужная радость жизни… У самого глаза красные, нос опухший, сжался в кресле комочком, в одну точку смотрит. Вот что ему надо, а? Он кто? Принц! Всё есть! Ни о чем заботиться не надо – Лола поесть принесет, постель уберет, сиди себе, в окно смотри, ни о чем не думай. На всем готовеньком живет. Вот что ему надо, а? А Лола туда-сюда бегай с завтраком!
– Не хочет есть, ну и не надо. Иди вон королевские платья проветри, – мрачно ответил отец, выставляя ее с кухни.
– Да я их утром проветрила, пока его величество умывался на заднем дворе. – Она легко уклонилась от отцовской руки и только тут заметила Тома. Ее лицо испуганно вытянулось. Она залепетала: – Ой, ваше высочество…
– Лола, иди прочь, – подтолкнул ее Леопольд к лестнице, ведущей наверх, видимо в покои. – Этого молодого господина зовут Том. Он воспитанник его величества. Иди прочь, глупая девка.
– Ой, а надо же, как на нашего Цветочка похож! – тут же расслабилась девочка, заломила ручки и уставилась на гостя.
Том кое-как сглотнул застрявший в горле кусок мяса и растянул губы в перепуганной улыбке.
– Угу, как свинья на щетку, только щетина разная, – недобро рыкнул мужчина и грозно посмотрел на дочь. – Простите дуру, молодой господин, – склонился в поклоне, опять толкнув девочку к лестнице.
Том постарался как можно быстрее все съесть, схватил с тарелки пирожки, сунул их за пазуху и тихо выскочил на улицу. Нет, он знал, что его отца в замке уважают, но он пока не чувствовал себя на «молодого господина».
Вообще, сегодня он испытывал очень странные чувства. Во-первых, ему было не очень понятно, что произошло ночью. Все эти объятия и поглаживания. Его никогда в жизни так не утешали, не жалели. Отец считал, что ему достаточно быть сытым и одетым. Мать, сколько он себя помнил, почти никогда не обнимала, не гладила и не целовала. Даже, когда он был совсем малышом, она очень скованно его жалела – хлопок по спине или плечу и всё. А тут… Он и не знал, что так бывает… что так… можно? Том попытался вспомнить свои ощущения. Принц боялся. Очень сильно боялся. Том слышал, как дрожит его голос и истерично срывается на крик, когда он, встав над ним, прогонял ведьм, глупо выставив кинжал вперед. Можно подумать, это сомнительное