лишить его власти Евридика и Птолемей организовали очередное убийство, отягощенное актом святотатства. Во время ритуального танца Птолемей, участвовавший с солдатами охраны в представлении сцены боя, бросился на безоружного царя, присутствовавшего в качестве главы церковной власти, и пронзил его мечом. Оправдываясь, он стал требовать, чтобы это убийство сочли за несчастный случай. Пердикка III, средний сын Евридики, был поставлен царем, а Птолемей из Алороса назначен регентом. Младшего сына, Филиппа, удалили от двора, отправив сначала на родину матери в Линкестиду, а затем заложником отослали в Фивы – в знак доказательства нерушимости будущего союза. После нескольких лет царствования без власти, под постоянной угрозой смерти Пердикке III наконец удалось избавиться от зловещего Птолемея. Филипп вернулся из Фив, чтобы поддержать брата. Евридика бежала, она попыталась найти убежище в своем родном племени. Эта женщина с душой военачальника, способная вести за собой людей, не сложила оружия. Она собрала войско и напала на Пеллу. В этом бою погиб ее средний сын – так мать рассчиталась за смерть своего любовника.
Македонянам не следует завидовать атридам и фиванской династии Лайя, ибо Евридика из Линкестиды превзошла Клитемнестру, а оставшийся в живых ее младший сын в дальнейшем превзойдет Эдипа.
Филипп хорошо знал, что его ожидает. Он разгадал кровожадные замыслы Евридики и избавился от нее первым. Дело было сделано, круг замкнулся. Убийством матери было отомщено детоубийство.
Все это время, вопреки раздорам в царской семье, силы Македонии росли. Удивительно, что народ способен достичь высот своего развития в условиях, когда его правители ведут убийственную войну друг с другом и во дворце проливается кровь. Но это закономерно – так проявляется растущая сила в народе. Осознавший свое могущество становится агрессивным. И та же неведомая воля, что возносит царства к вершинам судьбы, толкает его вождей на междоусобную борьбу. Поэтому, когда соперничество, обвинения, судебные процессы, изгнания, казни потрясают в период становления молодое государство, не верьте, что оно погибает, преждевременно исчерпав свои возможности. Страна переживает лихорадку роста.
В тот же год, когда в Македонии к власти пришел Филипп[6], на египетский трон взошел новый фараон – Нектанебо, вознесенный на престол волной бунта, низвергнувшей его отца Теоса, а в Персеполе внебрачный сын Артаксеркса II, повинный в смерти своих братьев, унаследовал трон под именем Артаксеркса III.
Великое несогласие волновало небеса. В такое время меня пригласили истолковывать знамения и докладывать правителям, чего боги ждут от Македонии.
III
Храм и книга
Я никогда не читал надписей на стенах храма.
Я говорю только дозволенное, ибо не все можно слышать.
Наши храмы – это священные книги из камня, многие страницы которых запрещено читать священникам низших степеней, а тем более непосвященным.