взмахом шляпы, повел нас в свободную кабинку и подозвал официанта, чтобы ознакомиться с меню. Когда мы сделали выбор, он знаком подозвал официанта и что-то ему шепнул; тот ушел и вскоре вернулся с бутылкой шампанского, которую мистер Блисс принялся торжественно откупоривать. Со всех концов зала понеслись приветственные восклицания, одна из женщин под смех и аплодисменты запела: «Я не притронусь к хересу и пива не коснусь; не лейте мне шампанского, а то, ей-ей, напьюсь».
Я сочиняла мысленно открытку, которую напишу дома: «Я была на ужине в театральном ресторане. Китти дебютировала в концертном зале „Звездный“, и ее выступление признали триумфом…»
Китти с мистером Блиссом тем временем беседовали, и, прислушавшись, я поняла, что речь идет о важных вещах.
– А теперь, – говорил мистер Блисс, – я собираюсь кое о чем вас попросить. Как джентльмен я постеснялся бы обратиться к вам с подобной просьбой, но в данном случае я говорю как театральный агент. Я хочу вас попросить, чтобы вы походили по городу, – и вам, мисс Астли, следует ей помочь, – добавил он, перехватив мой взгляд, – вам нужно обеим походить по городу и поизучать мужчин!
Я, обернувшись к Китти, растерянно замигала, она ответила неуверенной улыбкой:
– Поизучать мужчин?
– Поизучать под лупой! – Мистер Блисс разрезал отбивную. – Ухватить их характеры, привычки, манеры, походку. Как он жил? Что скрывает? Расстался с возлюбленной? Или у него просто болит нога и сосет под ложечкой? – Он взмахнул вилкой. – Вы должны все это понимать и копировать, чтобы и публика в свою очередь тоже поняла.
– Вы думаете изменить номер Китти? – спросила я в недоумении.
– Я думаю, мисс Астли, расширить ее репертуар. Ее петиметр – очаровательный парнишка, но не всю же жизнь расхаживать в лавандовых перчатках по Берлингтонскому пассажу. – Он снова оглядел Китти, вытер салфеткой рот и перешел на доверительный тон. – А как насчет мундира полицейского? Блузы моряка? Зауженных книзу брюк, пальто с перламутровым отливом? – Мистер Блисс повернулся ко мне. – Вообразите только, мисс Астли, как в эту самую минуту все это изобилие томится где-нибудь на дне костюмерной корзины, ожидая одного: облечь собой Китти Батлер, которая вдохнет в него жизнь! Подумайте об этих прекраснейших тканях – вот шерсть цвета слоновой кости, вот волнистые шелка, винно-красный бархат, алый шаллун; прислушайтесь, как щелкают ножницы, шуршат нитки; представьте себе ее успех в наряде солдата, уличного торговца, принца…
Мистер Блисс наконец замолк, и Китти улыбнулась:
– С вашим красноречием, мистер Блисс, вы бы и однорукого уговорили заняться жонглерским ремеслом.
Засмеявшись, тот стукнул ладонью по столу, так что зазвякали приборы, – оказалось, у него как раз имелся в клиентах однорукий жонглер, весьма успешно рекламируемый в афишах как Второй Чинквевалли: Ловкость Одной Руки – Ловкость Вдвойне!
Все происходило по слову мистера Блисса: он послал нас к торговцам театральными костюмами и портным, где