подсказал?…
Судьба быть одиночкой
И коротать свой век.
Лишь смерть без проволочки
Притормозит свой бег…
Кудели ха тоскует,
Беда одной сполна.
И так свой век кукует:
Одна, совсем одна…
Такая вот судьбина,
Такая вот стезя,
Где клин не выбить клином
И отступить нельзя.
«Народ к разврату собран»,
Заказан кабинет.
Егор Прокудин добрый:
Роскошный дан обед.
Душе бы разговенья,
Ведь праздник нужен ей.
Но лишь трава забвенья
В сердцах его гостей.
Гостей чванливых рожи
Для счастья не нужны.
Хоть день и был погожим,
Детали не важны.
Барыжное сословье,
Со смаком ест и пьёт.
Пойдёт потом злословье:
«Без нас он пропадёт…»
Держи карман пошире. —
«Ага, пропал Егор.
Скажи, зачем проныре
Душевный разговор?»
Уедет он к Любаше,
Ведь дел невпроворот.
Она душой всех краше,
Не спит, ждёт у ворот.
А брат её Петруха
Коньяк с ним разопьёт.
Куделиха-старуха,
Всем сердцем его ждёт!
Счастливые мгновенья,
Эх, жить бы – не тужить!
Порывом вдохновенья
Успех приворожить…
Но снова невезуха,
Опять не дать – не взять.
Куделиху – старуху
Марецкой не играть.
Актрисе роль старухи,
Как будто, невдомёк.
Быстрова – вековуха
Исполнит всё и в срок[18].
Случайных два червонца
В карманчике её.
Егорка красно – солнце
Споёт и для неё.
«Калину…» с нежной грустью
Дуэтом пропоют.
Лишь беды от бабуси
Никак не отстают.
А две десятки мятых —
Весь гонорар за роль.
И две судьбы распятых —
Одна сплошная боль.
И рана кровоточит,
Егорий предал мать.
Судьба беду пророчит:
Страшнее не сыскать.
По жутким повеленьям
Вновь смерть взялась кружить!
Но к чёрту все сомненья —
Для счастья стоит жить!..
Бег времени, эпоха
Не повернутся вспять.
Судьба подарит крохи
И те спешит отнять.
Но только непонятно:
Беда опять сильней?
И шепчет зло, невнятно:
«Убей мечту… Убей!»[19]
Но вновь «Калиной красной»
Макарыч рвёт сердца.
И Брежнев ненапрасно
Всплакнул не для словца…
Ей – ей…
Ликуй душа, играй гармошка,
«Калина красная» звучит!
Но знаем мы, не в понарошку:
Душа Макарыча болит.
И там одна сплошная рана,
Ей-ей, – да что там уточнять…
Судьба-злодейка – без изъяна —
Вновь будет