былого66
Кривотолки не стихли ни за девять, ни за все девяносто девять дней. Круглый год в Хоббитоне судили-рядили о втором исчезновении Бильбо Бэггинса, да что там в Хоббитоне – во всем, почитай, Заселье; ну, а помнили об этом еще дольше. История с Бильбо стала сказкой, какие рассказывают у камина хоббитятам. В конце концов Шалый Бэггинс, то и дело исчезавший среди огня и дыма и появлявшийся с мешком золота и алмазов, стал любимым сказочным героем и надолго пережил память о действительных событиях.
А пока все соседи Бильбо единодушно пришли к выводу: Бильбо и так-то был малость «того», а тут спятил окончательно, взбесился и, наверное, усвистал куда-нибудь в поля. Там он, должно быть, свалился в никому не известный пруд или речушку и нашел свой конец – печальный, но вряд ли безвременный. Винили во всем этом по большей части Гэндальфа.
– И что бы проклятому колдуну не оставить в покое молодого Фродо! – возмущались хоббиты. – Глядишь, прижился бы малый, пустил корни, остепенился помаленьку…
По-видимому, волшебник все-таки внял пожеланиям публики и оставил Фродо в покое. Молодой Бэггинс без помех «пустил корни» и зажил в мире и спокойствии, но… остепеняться не торопился. Напротив: за ним с первых дней закрепилась та же репутация, что и за Бильбо. Оплакивать Бильбо он отказался наотрез и на следующий год шумно отпраздновал день рождения дяди, назвав его «Стократным Пиром». Хотя какой там пир – всего двадцать приглашенных! Зато ели в несколько приемов, и снеди было – хоть заройся, а питья – хоть плавай (как гласит хоббичья поговорка).
Многие были неприятно поражены этим неуместным весельем, но Фродо продолжал из года в год отмечать День Рождения Бильбо – и в конце концов к этому привыкли. Фродо не уставал повторять, что Бильбо, скорее всего, жив. Но когда его спрашивали: «Так где же он?» – Фродо только пожимал плечами.
Как и Бильбо, Фродо не стал обзаводиться семьей, однако у него было немало приятелей – особенно среди хоббитов помоложе (по большей части из рода Старого Тукка). Как и Фродо, все они с детства обожали Бильбо и частенько наведывались к нему в Котомку. Тут были и Фолко67 Боффин, и Фредегар68 Булджер, но ближайшими друзьями Фродо слыли Перегрин Тукк (обычно его звали Пиппином69) и Мерри Брендибэк (его полное имя звучало как Мериадок, но мало кто вспоминал об этом). Фродо часто гулял с друзьями по Заселью, но еще чаще – без них. К удивлению степенных, добропорядочных хоббитов, его иногда видели вдали от дома, в лесу, на холмах, под звездами. Мерри и Пиппин подозревали, что Фродо хаживает к эльфам – как и Бильбо в свое время.
С течением лет хоббиты стали замечать, что Фродо тоже как-то уж слишком «хорошо сохраняется». С виду он так и остался крепким, бодрым хоббитом лет этак тридцати. «Парень-то счастье обеими руками загребает», – говорили про него, но по-настоящему странным это стало казаться, только когда ему перевалило за пятьдесят, – возраст, в котором самые буйные головы начинают понемногу трезветь.
Сам же Фродо, оправившись от первого