весьма несерьезный показатель. И был ли он с убийцей или кем-то другим… Ну, короче, сам все понимаешь, при нынешних нравах все возможно. Сопротивления она не оказывала, похоже, совершенно, как и предыдущие жертвы, но, как и у них, следов наркоты не нашел.
– Но не могла же она добровольно позволять иметь себя и одновременно практически заниматься вырезанием по коже? – не сдержавшись, повысил голос я, не зная, что злит меня сильнее: отсутствие хоть единственной новой детали в убийстве или ноль эмоций у стоявшей вместе со мной у трупа госпожи Влады. На ее лице не отразилось ни страха, ни омерзения, ни возмущения тем, что я притащил ее сюда без подготовки. Она даже не отводила глаз в ужасе или отвращении от лежащего на прозекторском столе растерзанного тела, а как будто смотрела поверх него куда-то за плечо Александру, нашему патологоанатому. Причем так пристально и сосредоточенно, что он то и дело нервно косился туда и сам, перехватывая ее взгляд.
– Слушай, Антон, ну чего ты из-под меня хочешь? – не выдержав, повысил он голос. – Говорю тебе, никакой известной нам наркоты не нахожу! А по поводу вырезания… какой только ху… ерундой сейчас народ не занимается. Советую порыться в сети и поискать про любителей хардкора в сексе. Может, чего новое для себя откроешь! А то застрял в своей ванильке!
– А ты, я так понимаю, уже расширил свои горизонты! – огрызнулся я, отмечая чрезмерную нервозность Санька.
– Чудинов, ты по делу пришел или моей личной жизнью озадачен?
– Ладно, – примирительно поднял я ладони, хотя он сам первый начал. – Что еще?
– Да ничего особо! В желудке только семечки, сырные чипсы и газировка. Алкоголя за последние сутки ни капли, но есть следы, может, за сутки до смерти.
– Ясно. Что с орудием?
– Да то же, что и раньше. Похоже на обычный нож, достаточно острый, без зазубрин или других узнаваемых признаков. Ранения нанесены явно без всякой суеты, значит, время его не поджимало. Единственное, что могу сказать, это то, что все поверхностные надрезы нанесены немного раньше, чем глубокие раны, вызвавшие непосредственно смерть, временной разрыв не слишком большой, но достаточный, чтобы сильное кровотечение из порезов прекратилось.
– А то, что кровь вся смазана, это от пленки?
– Ну да. Ее порезали сверху, потом завернули в ту пленку, на которой ее и нашли, доставили на место, там распаковали и уже добили ударом в печень. Померла от внутреннего кровотечения. Рану тщательно заткнули, и кровь осталась вся внутри, кроме той, что она потеряла через предварительные надрезы.
– Все так же, как и у трех первых жертв, – пробормотал я.
– Именно так. Из различий могу только отметить, что эти надрезы на теле с каждым разом все меньше напоминают хаос и все больше какие-то знаки или рисунки даже. Будто ублюдок набивает руку, практикуясь. Сам посмотри.
– Прекрасно! Предлагаешь его искать среди шизиков от искусства, которые предпочитают голых баб разрисовывать?
– Это боди-арт называется, чурбан. И почему же сразу