шли неторопясь и со знанием дела. К шести часам всё было готово, а сбор был назначен в восемь. Ровно в семь тридцать Смоленцев собрал всех в гостиной, чтобы сказать последнее напутствие.
– Друзья, – начал он сильным, воодушевлённым голосом, – мы давно ждали этот день. Тот день, когда наш враг, наконец, будет уничтожен! Сегодня мы сделаем огромный шаг к нашей победе!
Внезапно в гостиную вошёл надворный советник. Его лицо пылало, глаза покраснели, а мокрые волосы прилипли ко лбу. Сделав пару шагов, Василевский оступился и упал в кресло.
Иоанниты тотчас кинулись к нему.
– Что с ним? – взволнованно спросил Михаил Андреевич.
Семён склонился над надворным советником, пощупал пульс, положил руку на его лоб.
– Сильный жар, – объявил бывший филёр, – он заболел.
– Этого ещё не хватало! – простонал полковник.
– Ерунда, Михаил Андреевич, – поспешно уверил начальника Василевский, – я в полном порядке!
Он попытался встать, но тут же болезненно схватился за голову и вновь оказался в кресле.
Семён торопливо заварил и подал ему чай, а Анастасия Николаевна – какие-то порошки в белых бумажках. Пока надворный советник расслабленно хлебал горячий напиток, Смоленцев подошёл к Дариору.
– Скверно, – вполголоса произнёс он. – Я лишился бойца, и какого бойца! Теперь мы в трудном положении, и я всерьёз подумываю: не отменить ли операцию? Пятеро стрелков против целой банды – не самый лучший расклад.
– Думаете, он не сможет стрелять? – спросил Дариор.
– Посмотрите на него: он даже встать не сможет! Чёрт возьми, а ведь ещё полчаса назад всё было прекрасно!
– Странно, господа, но это очень похоже на «испанку»… – взволнованно, сказал подошедший Семен.
Василевский в бессильной злобе пытался подняться, но неизменно падал, не в силах устоять на ватных ногах. Аня и княжна тщетно пытались утихомирить его.
– Полноте, батенька, – вмешался Смоленцев, подходя к больному, – сегодняшняя операция пройдёт без вас.
– Простите меня, Михаил Андреевич! – несчастно просипел Василевский.
Смоленцев нагнулся над ним и крепко взял за плечи:
– Ну будет, будет, вы ни в чём не виноваты. И хватит об этом! Сядете в сани к Семёну, и он отвезёт вас к Сытину.
– Михаил Андреевич, – возразил Семён, – мои сани небольшие, вы сами знаете. Больше четырёх человек не влезут. Надворный советник лишний.
– Значит, я пойду с вами на дело, и место в санях освободится! – с надеждой воскликнул цесаревич.
– И речи об этом быть не может! – категорически отрезал Смоленцев.
Самый компромиссный вариант предложил сам Василевский:
– Давайте сделаем так. Я останусь здесь, а вы, когда закончите, отправите за мной сани.
– Верно, – согласился полковник. – А теперь – в путь. Мы и так уже запаздываем!
На улице