смысл приходит из первого языка, скрытый же смысл должен раскрыться. Вы должны повторять мантру в состоянии глубокой любви, в молитвенном настроении. И тогда, однажды, ее смысл вдруг всплывет из глубин вашего собственного подсознания и откроется вам. Вы услышите мелодию. Эта мелодия и есть смысл. И это не тот смысл, который вы расшифровали при первом прочтении. Но никогда не известно, когда это произойдет.
Поэтому на Востоке люди постоянно читают и повторяют строки из Корана, Бхагавадгиты, Дхаммапады. Каждый день, утром и вечером, они постоянно повторяют строки из этих писаний. Они повторяют их столько раз, сколько могут. Они даже не ведут счет своим повторениям – какой смысл их считать? Но с каждым повторением писания проникают в них все глубже и глубже… И однажды они услышат мелодию.
Когда вы услышите мелодию, вы познаете истинную мантру. Вы наткнетесь на второй, скрытый пласт, на истинную поэзию. Ее невозможно понять – ее можно лишь услышать. Ее невозможно понять – ее можно лишь пережить.
Стихи Иккью подобны мантрам. Не пытайтесь понять их интеллектуально. Лучше с глубочайшей любовью, с симпатией и расположением поиграйте с ними. И постепенно, в вас возникнет нечто подобное аромату, нечто похожее на мелодию, и вы сможете осознать, что этот человек хотел сказать. Он хотел сказать то, что сказать невозможно, он желал выразить то, что невыразимо. Но все же он смог это выразить.
Иккью был странным мастером. Все мастера дзен – странные люди. Религиозный человек неизбежно становится странным, поскольку он живет совершенно иначе, он живет в другой реальности. Он превращается в постороннего для этого мира. Он становится чужим в этом обыкновенным мире, поскольку он находится в нем, но не принадлежит ему. Он живет здесь, но этот мир его не затрагивает, не оскверняет, не загрязняет его. Он живет здесь, но живет так, что становится недосягаемым. Он не уходит из мира. Он живет в обычном мире, но необычным образом.
Я слышал об Иккью несколько историй. Вот одна из них – она позволит вам почувствовать аромат этого человека. Прежде чем мы углубимся в его стихи, надо почувствовать его аромат.
Иккью работал в саду и очень устал, ему стало жарко, и он подошел к крыльцу храма, чтобы постоять на прохладном ветерке и остыть. Он почувствовал себя так хорошо, что вошел в храм, снял с алтаря статую Будды, привязал ее к столбу, что стоял снаружи, и сказал: «И ты охладись!»
Это выглядит абсурдным: привязать деревянную статую Будды к столбу со словами: «И ты охладись!» Но посмотрите… в этом сокрыто нечто очень глубокое. Для Иккью ничто больше не является мертвым, даже деревянная статуя Будды. Все является живым. И он относится ко всему как к себе. Границ между «Я» и «ты» больше нет. Он стал единым со всем сущим.
А теперь еще одна история…
Холодной зимней ночью Иккью остался ночевать в храме. И вдруг, посреди ночи, служитель храма услышал шум и увидел свет. Он побежал в храм, чтобы узнать, что происходит.
Прибежав, он увидел Иккью, который сидел и жег деревянную