Тропа тунеядцев – 5. Книга третья. Эпидемия. Часть первая. Интервенция. Роман-катастрофа
только по названию. Не диван, а – канапе, в стиле французской монархии, на половину человеческого роста. В мастерской он вытянулся во всю длину, но сон все ровно не шел. Усталость давила на веки, но полного забвения не было. В голову лезла всякая чертовщина, но иногда, цветными картинками, мелькали светлые мысли. Зная свою забывчивость, Злыдник, поднимался и, в зомбическом состоянии, записывал свои сны на большом листе бумаги. Бумага была акварельная, писалось на ней плохо, но он старался, зная, что утром ничего не вспомнит. Потом, он на короткое время провалился в абсолютное никуда, где пребывал в полной темноте, около часа.
Проснулся майор, не выспавшийся, но отдохнувший. Прочитав написанное, за ночь, он покрутил головой и понес записки на улицу, чтобы предать огню.
Снаружи занимался рассвет. Когда бумага с описаниями ночных кошмаров догорела, к сельсовету подкатил серебристый «BMW» и из него вылетел Валера Пилигримов, более известный, местному населению, под кодовым обозначением «Румын». К Злыднику, он впрочем, не побежал, хотя ноги не хотели стоять на месте, а дождался, пока выйдет водитель. Невысокая хрупкая женщина, немолодая, но с приятным цветом лица, вышла из машины, и Румын важно взял ее под руку. Вдвоем они подошли к Злыднику. Тот слегка поклонился женщине и пожал Румыну руку.
– А, где тарелка? – спросила женщина.
– В поле. Там! – Майор махнул в нужную сторону рукой и спросил:
– Как поживаете? Как идут дела?
– Поживаем хорошо. Дела идут неплохо. Валера исправляться решил. Бросает пить.
– Да, что вы говорите?!
– Ага! Каждый месяц бросает. Потом в его организме каких-то химических реакций начинает недоставать. Приходится их восстанавливать. Но с каждым месяцем, потребность в оздоровлении организма возникает все реже и реже.
– Это, как – хорошо? – поинтересовался Злыдник.
– Это радует. – Серьезно сказала Екатерина Федоровна. – Ну, так – что? Куда мне его? Отвезти, куда или здесь бросить?
– Везти никуда не надо. Пускай здесь остается.
– К тарелке пускают? Или нельзя? – Спросила женщина.
– Да ради бога! Валера мне пока не нужен. Осмотрите достопримечательность. – Воскликнул майор. – Только на машине не ездите. Пройдитесь, если не трудно. Мы, тут, создаем видимость, что приезжих здесь нет, только местные.
****
В деловом центре, расположенном в центре деревни Молочаевка, неподалеку от картинной галереи, этот рабочий день начался, нетипично, по деревенскому распорядку. То есть, с восхода солнца.
Бывший Дом быта, выкупленный, прошлым летом, у сельской администрации и переоборудованный под офисные помещения, радуя глаз сельчан, матово отсвечивал, снаружи, каркасом из нержавеющей стали и темного стекла. Внутри, тоже все соответствовало мировым тенденциям. Было не очень уютно но, зато, красиво.
Столь раннее начало рабочего дня было, в деловом центре Молочаевки, было зафиксировано впервые, со дня его основания. Собственно говоря, торговые представители