машине, жались по углам.
Шон достал телефон и принялся снимать.
– Ну давайте, давайте! – крикнула Оля. – Выкладывайте ещё!
– Ещё! Ещё! – подхватил Клим. – О! А!
И со всех углов на Олю обрушилось: «О! А! Ещё! Глубже! Да! Ещё!»
Оля вдруг замерла. И заревела. Громко, истошно.
В этот момент открылась дверь, и в аудиторию вошёл Рыцковский. Все мгновенно заткнулись и быстро заняли свои места. Только Оля стояла посреди аудитории – зарёванная и со шваброй в руках.
«И тут вошёл он. Мой рыцарь».
– Что тут происходит?! – закричал Рыцковский. – Олечка?..
Рыцковский подошёл к Оле, достал из кармана свой не совсем чистый носовой платок и вытер её слёзы.
– Это всё из-за того? Из-за видео? – спросил он.
Оля кивнула. Рыцковский взял швабру из дрожащих рук Оли и, размахивая и угрожая шваброй, пошёл между рядами.
– Да как вы! Кто это разместил? – орал он, срываясь на фальцет. – Чтобы завтра же… Сейчас же! Удалить! Или всех запорю на сессии! Отчислю нахрен!
Рыцковский смахнул шваброй букет цветов с парты Оксаны и Шона.
– А мы-то что, Илья Михалыч? – возмутилась Оксана.
– Аноним разместил, не удалить, – добавил Шон.
– А мне по хер как! – рявкнул Рыцковский. – И если кто ещё! Олечку! Да хоть пальцем!.. – Рыцковский кинул швабру на парту Алисы и Бориса. – Отдирайте!
Алиса стала стягивать со швабры красные стринги, Борис потянул за усики презерватив с пупырышками. Потом они вместе принялись ногтями скоблить надписи на швабре.
«Я знала, кто выложил видео. Но не сказала ему. А надо было, да? Тем более, после всего этого. Вы бы все так поступили, ведь правда? Но я не предатель. В отличие от всех от вас – я не предатель! Я не сказала ему, что это сделали моя подруга и её парень».
Зазвенел звонок. Рыцковский обвёл всех взглядом, ударил кулаками по столу и вышел из аудитории. Из коридора ещё какое-то время были слышны его крики: «Если кто ещё! Олечку! Да хоть пальцем!» Видимо, потрошил всех студентов, которым не повезло оказаться у него на пути.
Мимо первой парты Оли прошли Шон, Оксана и Клим. И Оксана, как бы случайно, скинула на пол тетрадку Оли.
Потом мимо прошли Алиса и Борис, довольно больно зацепив Олю шваброй. Тоже типа случайно.
Оля медленно собрала рюкзак. В коридор она вышла только тогда, когда крики Рыцковского там уже стихли. На неё по-прежнему посматривали, но теперь как-то искоса и молча, стараясь даже не смотреть в её сторону.
«А дальше… Не знаю, как он этого добился. Писал в поддержку ютуба, какие-то жалобы, угрозы, письма… А может они сами удалили. Но в понедельник одиннадцатого марта…»
– Олечка! – услышала Оля сзади радостный возглас Рыцковского.
Оля остановилась, к ней бодрой походкой подошёл сияющий Рыцковский.
– Его больше нет! – сказал он, закидывая рукой свою взлохмаченную, как обычно, чёлку на лысину.
– Кого? –