своего участкового врача придется вызывать бездушную «скорую», и этот вызов вполне мог обернуться детской инфекционкой, которой Надя боялась почти до истерики. Когда Петр предложил сходить за бабой Степой (а это был ее выходной) Надя лишь устало отмахнулась от него – делай, что хочешь. Ощущение собственной беспомощности угнетало, но еще страшнее было попасть в инфекционное отделение, слишком уж много историй слышала Надя об этом жутком месте от коллег и знакомых. Она бездумно утюжила и без того идеально выглаженную пеленку, когда пришел муж с бабой Степой. Та бесшумно помыла руки и тихонько проскользнула в спальню. Через минуту вышла, попросила Петра приготовить ей тазик с прохладной водой, пару больших пеленок и уксус. На побелевшую от переживаний Надежду баба Степа не обращала внимания. Или сделала вид, что не обращает. Петр исполнил поручение без вопросов и максимально точно, и баба Степа, по-деревенски уперев тяжелый таз в бок и прихватив свободной рукой уксус и пеленки, снова шмыгнула в спальню. Это был старинный деревенский способ сбивать температуру, и через час Гоша, умытый, накормленный, в чистой и сухой фланелевой рубашечке, спал уже не горячечным, а здоровым сном утомленного ребенка. К вечеру температура спала совсем, а страшная простуда, которая виделась Наде как минимум воспалением легких, обернулась пусть и недельным, но всего лишь насморком. На этот раз Наде не потребовался даже больничный – баба Степа справлялась с приболевшим мальчиком гораздо лучше двух родителей.
Диатез Гоши, невероятным образом появившийся после нескольких дней в яслях, исчез бесследно уже через несколько недель. К двум годам Гоша Губа представлял собой весьма упитанного карапуза, улыбчивого, доверчивого, с ярким румянцем на пухлых щеках и густыми черными волосами, из которых смешно торчали большие, совсем не детские уши. Надя аккуратно поинтересовалась у бабы Степы, не известен ли ей народный рецепт от лопоухости, но та уверенно ответила, что его не существует.
Глава 6
Степанида Ильинична Потоцкая родилась в тысяча девятьсот десятом году в Вологодской губернии. Она была младшей из шестерых детей в семье Ильи Неверова и его жены Акиньи. Бывший крепостной, Илья оказался весьма предприимчивым, торгуя в своей и соседней деревнях городским домашним скарбом, а в Вологду возил по базарным дням доверху набитые телеги продуктов. Позднее завистливые соседи не простили Илье его торговой хватки, и он одним из первых попал под раскулачивание. Но это было позднее, а первые детские воспоминания Степы были светлыми и мирными. Это не были полноценные эпизоды из жизни, скорее это были коротенькие зарисовки, и впоследствии Степанида даже не была уверена, было ли это реально, или приснилось в детском сне. Она помнила маму, нарядную, с крупными красными бусами на шее, она улыбалась и протягивала к ней руки, а она упиралась, рук не давала, и все хотела изловчиться и схватить красивую красную бусину. Но та лишь смеялась и перекидывала за спину