года языком с тобой занимаюсь, а переводит брат. Не стыдно?
Она молчала, исподлобья и насупясь наблюдала за стариком.
– Хорошо, допустим вдвоем, но все же можно как-то поточнее и пообширнее переводить, а? – напирал дед. – Каждый день слова долбим, а в итоге «тралсум» минуту вдвоем вспоминаете. Что за дела такие, я вас спрашиваю? Давайте тогда будем не час заниматься, а два. И задания начну задавать. Все лето, все каникулы свои проведете за книгами.
Дедушка, кажется, по-настоящему немного распалился, лицо приобрело так редко видимую серьезность и суровость. Ребятам стало обидно и действительно стыдно от его слов.
– Ну чего ты начинаешь, – сказала было Аня, но брат ее перебил.
– Дед, тут, во-первых, текст написанный рукой, а не книга, почерк непонятный, слов не разобрать, – проговорил брат со старательной рассудительностью. – А во-вторых, сам говорил, что язык от учебника и язык от живого человека – это разные вещи. Некоторые фразы и словосочетания использованы в нестандартной форме.
– Ты бы так переводить научился, как пререкаться, – попенял старик. – А ты, Аня вместо воровства книг с полок занялась бы чем-нибудь серьезным. Родители битый год отдают во всякие спортивные секции, а толку ноль.
– Это все скучно, я сто раз говорила! – зашептала девочка. – Будет мне восемнадцать, как все настоящие женщины, лучше в военную академию пойду.
От этих слов седой мужчина в кулак закашлялся, стараясь свести звук к минимуму.
– Через мой труп, милая, – проворчал дед с трудом. – Через мой труп.
– Чья это рукопись? – спросила Аня, резко меняя тему.
Оба ребенка поняли, что им ничего не грозит. Значит, можно и нужно выяснять как можно больше и быстрее.
Опять у кого-то залаяла собака, где-то замычали. Облака, полностью обнажили высокомерно-холодный лунный свет.
Престарелый мужчина не без веселой искорки в глазах смотрел на детей.
– Автор страниц, которые вы держите, носил имя Хао, – спокойно ответил он, делая новую затяжку. – Написаны они… Дайте-ка подумать… Тридцать? Да, тридцать лет назад.
Старик, судя по виду, не удивился реакции внуков: слова огорошили их сильнее, чем его появление. Ребята переглянулись с лицами, полными и страха, и бескрайнего удивления, и нескрываемого возбуждения.
– Что забавно, тоже примерно в июле, – продолжил дедушка задумчиво.
– Что, прямо тот самый? – прошептал Кир.
– Прямо тот самый.
– А почему он пишет, будто история начинается не с него? Он изложил детали истории, да? – затараторила Аня. – И к кому он обращается? К тебе?
Кир моментально подхватил.
– Он правда написал тебе, деда? Там про… Про все приключение написано? Правда? – удивленно спросил мальчик, глядя на стопку желтых бумаг.
– Тише, тише, – хрипло и едва слышно засмеялся старик. – Не совсем мне. И там не только про приключение и воспоминания о нем. Воспоминания – меньшая из проблем. А заваруха-то в самом деле началась не с него и не с нас.
– Ты про