французами Берлина. Здесь работали Штейн, Шарнхорст и его друзья над подготовкой военного возрождения Пруссии. Только через 10 месяцев с Клаузевица было снято бремя адъютантских обязанностей при принце Августе, что вызвало его радостный вздох. В феврале 1809 года Клаузевиц был переведен в Генеральный штаб и сделался начальником канцелярии Шарнхорста. Но уже с самого прибытия в Кенигсберг Клаузевиц вошел в тесный круг друзей Шарнхорста, работавших над реформой.
Оккупированная французскими войсками Германия покрылась бесчисленным количеством различных союзов – «ферейнов», в большей или меньшей степени нелегальных и различным образом маскировавших свою основную цель – освобождение из-под власти Наполеона. Наибольшую известность среди них получил начавший организовываться в Кенигсберге в момент приезда Клаузевица тайный «морально-научный союз», получивший кличку «Тугендбунд», т.е. Союз добродетели6. Для Клаузевица цели Тугендбунда являлись слишком мелкими и умеренными, и он отказался войти в него. После того как по требованию Наполеона Штейн был удален из правительства, а прусский король, наткнувшись на сопротивление сторонников борьбы с Наполеоном, начал подозрительно относиться ко всем конспираторам, Тугендбунд развалился. Он просуществовал всего два года. Воздержался от вступления в это общество и Шарнхорст, что не помешало молве сделать из него самого страшного подпольщика Тугендбунда. Правда, чтобы контролировать действия офицерской молодежи, Шарнхорст провел на руководящий пост директора подпольного «военного института» своего друга и помощника Бойена7.
В это время возник также радикальный кружок реформы, собравшийся около Шарнхорста, в который входил и кумир немецкой патриотической буржуазии – Гнейзенау.
Стоявший во главе реформы армии Шарнхорст исходил из убеждения, что ни одна политическая форма, в том числе и предложенная им реорганизация не имеет абсолютной ценности. То, что является духом, т.е. содержанием, выше формы. Дороже всего Шарнхорст ценил признание, что реформа открывает широкую дорогу для выявления национальных достоинств. «В новых порядках нельзя рассматривать отдельных вопросов вне связи с целым. Поднять дух армии, теснее связать армию и народ и указать им направление к их величайшим целям – вот система, лежащая в основе новых порядков».
Когда реформаторская деятельность Шарнхорста оказалась в 1808 году заторможенной увольнением стоявшего во главе кабинета министров Штейна, очень авторитетный, но реакционный прусский генерал Йорк от души одобрил французское вмешательство во внутренние дела Пруссии: «Слава богу, одна безумная башка (Штейн) раздавлена, теперь другая ехидная гадина (Шарнхорст) захлебнется собственным ядом».
В кружке реформы Клаузевиц, перед которым стояла цель – освобождение Германии, получил прозвище «Безусловный». Среди этих талантливых людей – Гнейзенау,