какая-то, – прошептал один из актеров.
Егорушкин снова заглянул под ванну – пусто. Взглянул вверх – на смывной бачок. Пожал плечами.
Вдруг все вздрогнули: где-то рядом раздался писк.
Егорушкин резко нагнулся, заглянул за ванну и увидел голые пятки. Он схватил их, потянул.
– О-о-о-ой! – нечеловеческим голосом закричал Иван. – Голову-то оторвете!
– Я же тебя за ноги тащу…
– Ой! Голова застряла…
Тут Егорушкин сказал несколько слов, приводить которые я здесь не буду, так как убежден, что они вырвались у него случайно. Больше я ни разу таких слов от Егорушкина не слышал, хотя мы бывали с ним в переделках куда опаснее, чем эта вот история.
Вытащить Ивана, застрявшего под прямым углом между ванной и стеной, удалось не сразу. Ногами он еще мог пошевелить кое-как, а голова была стиснута.
Сначала Иван от боли подвывал, потом скулил, а потом просто орал благим матом.
Егорушкин сбегал в домоуправление за водопроводчиками. Они отключили воду, развинтили трубы, отодвинули ванну и – вытащили Ивана.
Тело его было в красных пятнах, в краске и известке. Говорить он не мог.
– Э-эх, – вздохнул Егорушкин, – такая огромная голова, а пустая. Придется тебя, дорогой друг, в больницу.
Иван обрадованно закивал.
– В сумасшедшей дом, – уточнил Егорушкин.
– Нетушки, – с трудом выговорил Иван. – Я нормальный. Я есть хочу. Здорово есть хочу.
– Может, накормить его? – спросил один из актеров.
– Кормите, если не жалко, – разрешил Егорушкин, – только пусть оденется.
Иван съел полкилограмма колбасы, полбуханки хлеба, выпил четыре кружки чаю и тут же, сидя, уснул. Даже нахрапывал. Устал, бедняга!
И чем, вы думаете, все кончилось?
Да тем, что Егорушкин отнес Ивана к нему домой. На руках!
Глава 3,
в которой впервые появляется Аделаида, а Иван Семёнов пытается выдать себя за лунатика
Милиционер Егорушкин принес Ивана к нему домой, сдал родителям и сказал:
– Получите вашего обормота. До того нахулиганился, что захрапел.
Иван, конечно, проснулся, но притворился, что спит. Он подождал, когда уйдет Егорушкин, пока все в квартире уснут, тихонечно прокрался на кухню, поел хорошенько и снова лег.
И размечтался. Вот если бы за один день выучить все учебники за все классы! А? Ух, было бы здорово! Прощай, дорогая школа! Сидит Иван на выпускном вечере в президиуме, в самом центре, а выпускают его одного, Ивана.
Играет духовой оркестр.
Выходит директор и говорит:
– Товарищи, мы собрались сюда для того, чтобы выпустить на свободу из школы нашего лучшего ученика, выдающегося человека нашего поселка, гордость нашу – Ивана Семёнова. Всю жизнь ему не везло. Надо честно сознаться, товарищи, что мы вели себя плохо. Не жалели Ивана нисколечко. Мучили его, воспитывали, заставляли учиться, не заботились о его здоровье. Поэтому он и был самым несчастным человеком на всем белом свете. Но он взял себя в руки и совершил