Когда у Золушки критические дни. Анастасия Вихарева

тетушки Лавиньи.

      Чувствовала, до совершеннолетия не доживу…

      Стараясь отвлечься, углубилась в изучение магии альвов. И открыла для себя новые грани возможностей.  Вот не давалась мне драконья магия огня, в тут просто прорвало. Первая фаза огня – горение, физический огонь, пожирающий материю. Вторая фаза – огонь на порядок выше. Тот, которым могли управлять драконы и демоны, даже не будучи магически подкованными. Первую стадию мы изучали на начальных курсах, вторую, получая среднее образование. А был огонь, который пронизывал все вокруг, как тончайший эфир, управление этим эфиром относилось к разряду высшей магии и изучали ее на высших курсах боевой огненной магии.

      Но только не для меня. Скорее всего, у меня процесс обучения должен был следовать в обратном порядке. Сначала тонкий эфир, потом жидкий огонь, а уж после огонь физического плана. В тот момент, когда я начинала работать с огнем высшего порядка, я начинала его видеть, весь мир превращался огненную субстанцию. Люди представляли собой горящие костры в виде столбов с зажженными фитилями, стены и предметы – силовые огненные поля, деревья и животные –  красивые радужные огненные сгустки определенной формы.

      Но эта магия была опасной. Темные альвы использовали ее в некромантии, поднимая огнем мертвецов, чтобы заставить их выполнять какую-то работу, или воздействовали на тонкие тела, иногда оставляя от них решето. Восстановление было болезненным, тонкое тело передавало в сознание соматическую боль, как будто на физическом плане тело действительно продырявили дробью, но чем чаще тела подвергались действию заклятий, тем быстрее шло восстановление и, в конце концов, приобретался иммунитет.

      Так было написано в учебнике…

      Пару дней я зубрила вербальные заклинания, училась направлять свою энергию, не используя физический контакт. Еще три дня ушло на тренировки. Два дня выходных таскала уголь, отрабатывая левитацию. Зная, как мачеха хитра на выдумку, не торопилась: уж лучше уголь, чем чистка выгребных ям. А вообще она вела себя подозрительно тихо. Даже в новую комнату ни разу не заглянула, а уж когда, столкнувшись со мной на кухне, загадочно улыбнулась змеиной ухмылкой, у меня невольно зашевелились мурашки на голове, стекая в позвоночник – ничего хорошего ее ухмылка не предвещала.