Валан! – сказал Лиск.
– Моё почтение, мэтр Лиск, – ответил Болан.
– Где вы добыли эти интересные экспонаты? – спросил учёный.
– На набережной, – пожал плечами Болан. – И чем они так интересны?
– Всем! – возбуждённо воскликнул Лиск. – Особенно этот, большой! Я бы хотел их поплотнее исследовать.
Болан нахмурился, хотел вызвать Вержа, но вспомнил, что центр гасит любые попытки связи.
– Мэтр, я не полномочен в таких решениях, – развёл руками Болан.
– А высокородный Распожениравир? – спросил Лиск.
Болан поморщился. Верж очень не любил, когда так вот, вне официальных церемоний, упоминают его полным родовым именем. Меж тем Лиск вывел из своего наруча на своём научном костюме панель коммуникатора, стал быстро передвигать ярлычки. Панель была прозрачна с обеих сторон, потому Болан увидел лицо Вержа.
– Здравствуй, Лиск, – кивнул капитан, скосив глаза, явно смотря на хронометр на столе. – Быстро. Я ждал твоего вызова через полчасика. Уже накопал что-то?
– Верж, оставь мне этих двоих для исследования! – эмоционально попросил Лиск.
– Что накопал? – повторил Верж.
– Не могу передать, – мотнул головой Лиск, – словами, как я удивлён!
Верж усмехнулся.
– Надеюсь, это не ваша яйцеголовая уловка, чтобы затащить меня в ваш центр, – сказал он.
– Да ты нам даром не нужен, – серьёзно ответил Лиск, – достаточно Раты и… её подружек.
– Ладно, жди, – кивнул Верж. – Как здоровье моих подопечных?
– Большой – здоров, как новорожденный, а вот второй запущен до невиданных пределов. Не помню людей в таком состоянии в моих капсулах. Ты его на свалке биоотходов нашёл?
Но Верж не улыбнулся шутке, а наоборот – его бровь выдала крайнее напряжение работы всего его разогнанного фамильными методиками и имплантатами мозга. Верж разорвал соединение.
Теперь Лиск улыбался. Другие учёные смотрели на него выжидающе – они не слышали разговора. Лиск кивнул, и коллеги-исследователи заулыбались, радуясь.
Коллектив центра – сплошь мужской, связь с внешним миром им ограничена протоколом, доступ извне в центр – тоже. Вот Верж и возил им «девочек» на своём борту ДБ со своим капитанским номером. Протокол не досматривал этот борт. Другие центры завидовали, но к ним доступ был ещё строже. Всё же центр 897 был медицинским и работал в этом направлении. Эта сфера исследований не была настолько тотально засекречена.
Тем более что департамент поставлял центру подопытных, которых никто не будет искать. И никто не накажет, если опыты пройдут не совсем удачно. Обе крысы Кривоуха сгинут тут. Они же погибли от рук здоровяка. Так это прошло по делу утренней драки на набережной.
Конечно, высшее руководство обоих департаментов – знает. А остальным не надо знать. Особенно сетевым писакам и законникам, желающим сделать себе имя на флоте и его тёмных делишках. Это стало модно