чтобы с гарантией, чтобы не подвели ни перебитый вдруг случайной пулей телефонный провод, ни рация.
Дальше все происходило очень быстро.
Три ствола извергли снаряды, и все три попали в цель с разных углов, броневик на мгновение исчез в лохматом облаке разрывов, из которого полетели какие-то куски, обломки дополнительной брони и мелкие детали. Но сразу же вырвался из него и помчался дальше, теперь «Кацхена» сильно заносило в бок, корма задевала мостовые фермы, высекая снопы искр, но он остался на ходу.
Батальонные пушкари успели дать еще один полный залп, прежде чем на них обрушился новый шквал огня, и «панцер» открыл беглый огонь, с быстротой и ловкостью фокусника перенося огонь с одной цели на другую. Броневик снова занесло, откуда-то сбоку и сзади у него вырвался длинный язык пламени. Не сговариваясь ударили пулеметы, перекрещивая огненные трассы на пятнистой туше броневика, но машина уже проскочила мост и, петляя, носилась по позициям батальона, отстреливаясь из всех стволов. Из кормового люка на ходу выпрыгивали люди в пятнистых комбинезонах непривычно контрастных цветов в широких куполообразных шлемах, вооруженные необычными винтовками – с магазином сбоку.
«Кацхена» все-таки подорвали, последняя безоткатка ударила почти в упор, перебив гусеницу, звенчатая лента слетела с направляющих и бессильно вытянулась, как блестящая стальная змея. Броневик резко развернуло, так что он едва не перевернулся, многотонная машина беспомощно завалилась, осев в полузасыпанную траншею, и гвардейцы немедля забросали «кошку» гранатами. Пехотный десант продержался ненамного дольше, от силы минуты две-три. Но за эти минуты спрятанная за холмами вражеская батарея прицельно перепахала позиции батальона, а «мамонт» расстрелял два расчета безоткаток из трех и несколько тяжелых пулеметов.
Если бы гвардейцы окопались хуже или просто пренебрегли инженерными работами, с ними было бы уже покончено, но и так дела батальона были хуже некуда. Неуязвимый «панцер» бил в ответ на любой выстрел, спрятанные вражеские корректировщики мастерски дирижировали артиллерией. Майору оставалось лишь молиться о том, чтобы тьма спустилась как можно скорее, хоть немного затруднив работу вражеским орудиям.
Противник оценил противостоящие силы – и их качество, и количество. Вторая атака началась почти без паузы, в грохоте разрывов и ритмичном уханье панцерной пушки. Теперь броневиков было аж три штуки – знакомые английские «Чарли», колесные двадцатитонники, также обвешанные экранами, замедленные и неповоротливые из-за дополнительной защиты. За ними, пригибаясь и приседая, укрываясь за броней, перебежками следовала вражеская пехота, вперемешку англичане и Враги. Со стороны это было похоже на трех жуков, сопровождаемых шлейфами мошек. Первый «Чарли» пополз по мосту, пехотинцы неотступно бежали следом, стреляя на ходу. Пулеметный и винтовочный огонь валил их одного за другим, но два остальных «Чарли» и «мамонт» методично давили обороняющихся.
И