А женившись в 1943 году – в это время шла война, но Борис Холвишев как старатель не подлежал мобилизации, – он переехал по другому адресу. По какому – установить не удалось.
– Не удалось? – разочарованно произнёс Алекс.
– Нет. Тем не менее кое-какие намётки имеются. Вам, Александр Коннелл, посчастливилось обратиться к лучшему специалисту своего дела!
Всё же тщеславия в Сургоне было хоть отбавляй.
– У меня не было повода усомниться в квалификации специалиста, – подыграл его самолюбию Алекс.
Сургон удовлетворённо кивнул.
– Дело в том, что во время войны…
– Уточни только, какой войны?
Алекс знал, что в прошлом веке Советский Союз вёл несколько войн, и боялся ошибиться.
– Второй мировой, которая в СССР с 1941 года называлась Великой Отечественной… Так вот, во время войны во всех золотопромышленных районах Советского Союза были открыты государственные пункты по скупке золота от частных лиц, где каждый старатель без лишних формальностей мог сдать добытый им материал и получить взамен деньги или карточки на продовольствие. Власти надеялись, и не без основания, что в трудные годы в отсутствие мелочного контроля граждане решатся сдать государству как добытое, так и утаенное ранее, у кого-то даже с дореволюционных времён. Были открыты такие пункты и в Миассе. Формальностей при приёмке действительно соблюдалось мало, но оборот золота без учёта и контроля просто немыслим, а потому кое-какие записи велись. В одной из них, за 1944 год, удалось обнаружить сдатчика по фамилии Холвишев с указанием района его проживания. А это уже ниточка.
– То есть примерное место жительства всё же известно? – то ли утверждающе, то ли вопросительно произнёс Алекс.
Сургон согласно кивнул.
– И где оно?
– В Америке.
– Где?! – не поверил Алекс.
– О, – рассмеялся Сургон, – конечно, не в США и вообще не на американском континенте. «Америкой» в Миассе неофициально называют один из районов старого города.
– Ах, вот в чём дело, – заулыбался Алекс. – Значит, в Миассе есть своя Америка? И откуда она взялась?
– История умалчивает. Но название бытует в разговорной речи, и его, принимая от Бориса Холвишева золото, записала приёмщица. Кстати говоря, сдал он немало: почти десять килограммов, включая два довольно крупных самородка. Интересно, сколько же золота осталось у твоего деда на руках? Он что-то привёз в США?
– Если и привёз, я об этом ничего не знаю, – покачал головой Алекс. – Известно лишь, что с моряками, взявшими его на борт в Турцию, он рассчитался золотом.
– Ну, это дело не моё, а вашей семьи, – сказал Сургон. – А что интересует меня, так это дни рождения твоего деда и его жены Веры Холвишевой, которые ты обещал мне сообщить. Видишь ли, твои дедушка с бабушкой включены теперь в мою базу данных. Туда я должен занести всю основную информацию об их жизни: кто они, откуда они, что с ними стало – никогда ведь не знаешь, какие сведения понадобятся в следующих поисках.
Если