его хмыканье – уж не знаю, что он там такое видел или читал, но, по всей очевидности, это было очень забавным.
Не знаю почему, но я начала раздражаться.
Контракт был стандартным. Я пробежала глазами по строчкам, в которых было сказано, что меня ожидает, если в прессу или куда-нибудь еще от меня поступит все, что я увижу или услышу, работая на Фостера. Я поставила свою подпись там, где требовалось, и после этого юрист, попрощавшись, ушел.
– Ты забронировала номера на эту пятницу? – как ни в чем не бывало, спросил Кейд, вынимая из холодильника бутылку воды.
Я кивнула. В Рино в эту пятницу должен был состояться концерт группы, и он поручил мне забронировать отельные номера для всех.
– Хорошо.
Кейд отвинтил крышку от бутылки и поднес ее к губам. Пока он пил, его глаза наблюдали за мной, и я стояла посреди комнаты, не зная, могу ли быть свободна или еще нет. Я не хотела смотреть, как плавно движется его горло при глотках, потому сделала вид, что увлеклась разглядыванием картины на стене.
– По поводу утреннего инцидента, – он подошел ко мне, и я повернулась к нему, слушая. – Надеюсь, что такого больше не повторится. Мне бы не хотелось расставаться с тобой так быстро.
Я вновь кивнула, на этот раз с трудом. Видимо, посчитав вопрос закрытым, Кейд кивнул в ответ и легко взбежал по лестнице.
Не знаю, ожидала ли я от него каких-нибудь извинений или слов сожаления, но я была так разочарована! Почему его слова так ранят?
Не видя в этом никакой логики, я вернулась к списку своих заданий.
«Это всего лишь работа. Всего лишь твоя работа», – напомнила я себе, только вот легче не становилось.
***
На «Гольфстриме», рассчитанном на двадцать пять человек, утром в пятницу, мы вылетели в Рино. Я никогда прежде не летала на частных самолётах, к тому же, таких роскошных, а потому была сильно впечатлена. Правда, старалась не показывать этого Фостеру – еще подумает, что мне слишком повезло с местом работы и станет еще невыносимей.
Я уже успела заметить, что Кейд – человек настроения. Он мог шутить и смеяться в один момент, а уже через пятнадцать минут кричать и выказывать недовольство. Это приносило свои неудобства, но я подстраивалась. Мне нужна была эта работа, с остальным приходилось мириться.
– Ты помнишь тот момент, когда его жена заходит в комнату…
– Да, да, я так смеялась, – я затрясла головой, и мы с Лео – одним из охранников группы – расхохотались.
– А еще помнишь, когда они втроём сели в ту лодку, и она дала течь посреди озера, и…
Мы с Лео быстро нашли общий язык. Не смотря на то, что это был высоченный и очень широкоплечий парень с грозным видом, на деле он оказался веселым и общительным. Во время перелета мы не давали скучать друг другу, разговаривая наперебой.
Время от времени я поглядывала на Кейда – он развалился в кресле из светлой кожи и, заткнув уши наушниками, казалось, отгородился от всего, что его окружало. Большую часть пути его глаза были закрыты, но я не знала, спал ли он