и к вечеру первого дня добрались до ярких огней Купавны. Дмитрий отправил людей предупредить о прибытии князя, и в тот вечер путники полакомились пирогом с капустой и солеными грибами.
Но на следующее утро они покинули обжитые земли. Они знали, что не смогут найти ночлег. Окружавший лес становился темнее и непроходимее. Изредка попадались крошечные деревушки. Мужчины мчались во весь опор целый день и разбивали лагерь в лесу. Ночью воины князя несли дозор.
Несмотря на всю осторожность, они не увидели ни диких зверей, ни разбойников. Но на седьмой день они натолкнулись на сожженную деревню.
Туман первым почувствовал запах гари и фыркнул. Саша успокоил его уверенной рукой и принюхался к ветру.
– Дым.
Дмитрий натянул поводья.
– Я чувствую.
– Там, – сказал Касьян, который шел позади. Он махнул вперед рукой в варежке.
Дмитрий поспешно отдал приказы, и мужчины начали подбираться ближе. При таком количестве людей они не могли подойти незаметно. Сухой снег скрипел под копытами лошадей.
Деревня была сожжена дотла, словно ее накрыла огромная огненная рука. Поначалу она показалась путникам совершенно мертвой, пустой и ледяной, но в центре деревни стояла церковь, которую огонь пощадил. Легкий дымок поднимался из дыры в крыше.
Мужчины подошли поближе с мечами наготове и замерли, ожидая нападения. Туман тревожно покосился на своего наездника. Когда-то деревня была обнесена частоколом, но теперь он превратился в груду пепла.
Дмитрий отдал приказы: несколько мужчин встали на страже, другие отправились на поиски выживших в соседнем лесу. Сам же Дмитрий вместе с Сашей и Касьяном в сопровождении нескольких воинов перешагнули через остатки ограждения.
Повсюду лежали тела, почерневшие, как сожженные дома. Мертвецы замерли в умоляющих позах и с оскалами на обугленных черепах. Хотя Дмитрий Иванович не был чувствительным человеком и не отличался богатым воображением, его лицо побелело. И все же он уверенно сказал Саше:
– Постучи в дверь церкви.
Они слышали звуки, доносящиеся оттуда.
Саша опустился на снег, постучал в дверь церкви рукоятью своего меча и позвал:
– Да пребудет с вами Бог.
Тишина.
– Я – брат Александр, – сказал он. – Я не разбойник и не татарин. Я помогу вам всем, чем смогу.
После недолгой тишины за дверью послышались чьи-то голоса. Затем дверь распахнулась. Саша увидел женщину с топором в руке и синяками на лице. За ней стоял священник, весь в крови и саже. Увидев монашеский постриг Саши, они опустили свое оружие.
– Да хранит вас Бог, – вымолвил Саша, хотя слова застревали в горле. – Вы расскажете мне, что здесь произошло?
– Зачем? – спросил священник, безумно рассмеявшись. – Вы опоздали.
Все же женщина рассказала им о случившемся, хоть и немногое. Разбойники прибыли на рассвете, снег летел из-под копыт их лошадей. Казалось, их было не меньше сотни, и они были повсюду.