Сариетты!
Она пела песню, но слов я разобрать не мог. Голос ее становился все выше, незнакомые слова сменяли друг друга все быстрее, словно она торопилась достичь какой-то ужасной черты. И наконец, когда мне казалось, что голос ее вот-вот сорвется на визг, она вдруг замолчала. А потом, так пронзительно, что сделалось больно ушам, выкрикнула нараспев: «Курунуу о Стоголооооо!»
И наступила тишина.
Спустя пару часов мне все-таки удалось снова уснуть.
Меня разбудило солнце, бившее в глаза. Ощущая странную апатию, я оделся. Есть не хотелось, и впервые в жизни я вышел из дома, не позавтракав. Жар, поднимавшийся от тротуара, почти обжигал руки и лицо, а ноги ощущали его и сквозь подошвы ботинок. Даже оказавшись в тени школьного здания, я не испытал облегчения.
Аппетит у мисс Друри тоже был сегодня неважный. Ее по обыкновению аккуратно завернутые сэндвичи с латуком так и остались лежать нетронутыми на столе в подвальной столовой. Уронив голову на тонкие руки, она смотрела на меня покрасневшими глазами.
– Господи, какая жара, – прошептала она. – Просто невыносимая. Не понимаю, чего это все так жалеют эту чертову Хоун. Я всего-то заставила ее пересесть на солнце. Я страдаю от этой жары в тысячу раз больше, чем она.
– Вы… заставили… Сариетту…?
– Еще как заставила! Она ничем не лучше других. Но сидит всегда на задней парте, в полном комфорте, в прохладе. Я пересадила ее к окну, пускай погреется на солнышке! Она это запомнит, помяните мое слово! Вот только я стала чувствовать себя еще хуже. Словно на куски распадаюсь. Ночью глаза не сомкнула: все жуткие сны какие-то. Чьи-то огромные руки мнут меня и теребят, тычут ножами в лицо и руки…
– Но девочка не выносит солнечного света! Она же альбинос!
– Тоже мне альбинос, чушь какая! Она ведьма! Ей дай волю, она восковые фигурки лепить начнет. Негодник Джой Ричардс ведь не просто так мои волосы срезал. Наверняка она ему… Ох! – Мисс Друри чуть не вдвое сложилась на стуле. – Какая боль!
Я дождался, пока приступ пройдет, и заглянул в ее измученное лицо.
– Забавно, что вы вспомнили про восковых кукол. Вы настолько убедили девочку в том, что она ведьма, что она одну и в самом деле сделала. Хотите верьте, хотите нет, но вчера вечером, выйдя от вас…
Она вскочила со стула, пошатнулась, но удержалась на ногах, схватившись рукой за трубу отопления.
– Она слепила восковую фигуру? Мою?
– Ну, вы же знаете детей. В ее представлении вы выглядите так. Немного грубовато исполнено, но в целом похоже. Что до меня, я считаю, ее талант заслуживает одобрения.
Мисс Друри не обратила внимания на мои слова.
– Ломота! – фыркнула она. – Я-то думала, это ломота! А это она втыкала в меня булавки! Ах, маленькая… Вот уже я ей… Но я должна действовать осторожно. И быстро. Быстро!
Она сделала несколько шагов и остановилась у лестницы, разговаривая сама с собой.
– Палка или дубинка не помогут: они ей подчиняются. Но руки… если я успею схватить ее за шею и придушить