по подписке всего за час.
Почему писатели проходят такой период, как «творческий кризис»? Очевидно, что причин этому столько же, сколько и самих писателей, но в большинстве случаев это объясняется творческим истощением и необходимостью перезарядки. Через несколько лет после того, как я стал профессиональным писателем, у меня появился агент, убедивший меня писать коммерческую и совершенно беспроигрышную прозу. (Полностью я описываю эту историю где-то еще в своих послесловиях). Единственный период в моей жизни, когда я искренне пытался стать послушной рабочей лошадкой. Но вскоре понял, что это не мое, так что надолго меня не хватило. Некоторое время у меня был стабильный доход, но потом я полностью прекратил писать.
Да, именно что полностью. Я садился за пишущую машинку, но не мог написать даже делового письма, не говоря уж о том, Что Должен Был Написать. Моя психика сопротивлялась всему, что имело отношение к литературному творчеству. Такое состояние длилось около двух лет, и мне пришлось заняться другой работой, далекой от всякой литературной деятельности, чтобы платить ренту за жилье. (Да, насчет продолжительности спада – это особенно касается Лестера дель Рея. Лестер умудрился в этом, как и во всем прочем, превзойти других писателей: по сравнению с его перерывом длиной в семь с половиной лет мои два года без писательства выглядят вяленько. Но, как я сказал Лестеру, в этом вяленьком состоянии вы тоже можете помереть с голодухи.)
Я почти перестал думать о себе как о писателе и работал официантом в заведении под названием «Meyers Goody Shoppe!» – когда однажды ночью, во время уборки, на меня вдруг нахлынуло название рассказа. «Все любят Ирвинга Боммера»? Я просто не мог дождаться той минуты, когда приду домой и начну писать, чтобы понять, что за история скрывается под этим заглавием. Я написал ее за семь часов и лишь потом рухнул в постель. И она положила конец моему литературному кризису – в этот раз, во всяком случае.
Однако это лишь малая часть истории об истории. В конце концов я написал много других рассказов и статей, завершил роман и стал профессором в Пенсильвании, и затем оставил Пенсильванию. Спустя 10 лет после моей отставки, однажды ночью я включил телевизор – и там был Ирвин Боммер! В виде фильма. Прямо там, на экране. Разумеется, название было другое, и главный герой не был мерзейшим человеком в городе, да, и да, и да – были и другие отличия, – но цыганка все так же предлагала зелье, неотразимое для одиноких мужчин, и главный герой побрызгался этим зельем, и – да, да – там были и другие отсылки к моему рассказу. Основные сюжетные трюки были полностью моими!
Это меня взбесило. Через своего племянника, Дэвида Класса, хорошего сценариста, я узнал имя голливудского адвоката и позвонил ему.
Адвокат сказал, что у меня нет ни единого шанса на удовлетворение моего иска. Предполагая, что я был прав во всех обнаруженных мною сходствах, оставалась еще проблема с законом штата Калифорния, относящимся к временным ограничениям. Голливудские магнаты мудро предусмотрели, что ты можешь поднять любой