собака, учуявшая след.
– Деньги. Мама у Тараса бизнесом занималась. И раньше всё шло хорошо. Потом кризис, банкротство, она уехала куда-то с новой идеей и пропала. Так мой друг, по сути, остался один. Деньги кое-какие были в заначке, но надолго их не хватило. Тарас на работу устроился, но не шиковал. А тут вдруг телефон дорогой, часы, шмотки. И ещё, у него постоянно появлялись какие-то гости. Я слышал за стенкой разговоры.
– А видел кого-нибудь?
– Нет, – помотал я головой, – только слышал. Это странно, конечно, но ни людей на лестнице, ни звонков в дверь, ничего.
– Тогда в чем же ты винишь себя, можешь всё-таки пояснить?
– Да в том, что не успел. Я не смог остановить его, не поговорил по душам вовремя. И сегодня не успел. Приди я хотя бы на пару минут раньше…
– У нас, возможно, было бы на один труп больше. – Остудил меня Олег Антонович. – Что дальше происходило в подъезде?
Я вспоминал, ещё раз подробно описывая незнакомцев в плащах. Опять рассказал о выстреле, о том, как убийцы сиганули прямо в проём, как Тарас схватил меня за руку. На этом месте я запнулся, а следователь, сузив глаза и насупив брови, терпеливо ждал продолжения.
– Ну и вот, он вцепился мне в ладонь, хотел что-то сказать, потом задёргался и… Дальше плохо помню. Приехали скорая и полиция, соседи набежали и я отключился. – Про то, что я побывал в мыслях Тараса, говорить не стал – сочтёт, что вру. А малейшее сомнение в правдивости хотя бы части рассказа наведёт тень на всё остальное. Про планшет сначала даже как-то и не вспомнилось. Ну, это и к лучшему, мало ли что там у Тараса в файлах. Надеюсь, меня всё-таки отпустят. И тогда я сам попробую разобраться с его дневником.
Юревич спрыгнул с края стола, вытащил из стола стопку чистых листов бумаги:
– Всё, что рассказал, здесь запиши. Внизу число, дату, подпись. – Распахнулась скрипучая дверь. Уходя, следователь прихватил папку с моим делом. Лопоухий сержант зашёл, дождался, когда я закончу писать, и отконвоировал меня обратно в камеру.
Время за решёткой тянется бесконечно долго. Сменялись мои соседи: бомжи, воришки, солидный мужчина в дорогом костюме, пьяный в зюзю иностранец. Говорить мне с ними было не о чем, да и они не откровенничали. Состояние угнетённое, мрачные мысли, не до разговоров. Кажется, всю свою жизнь вспомнил, мельчайшие подробности. В основном, конечно, думал о Тарасе и о том, как такое с нами случилось? Тараса больше нет, а меня подозревают в убийстве.
Рухнуло всё, чем я жил, что было мне дорого. Рассыпалось вдребезги. Как дальше быть? Одно я знаю точно – сколько бы времени я ни провёл здесь, когда окажусь на свободе, тотчас займусь поисками убийц. Мысль, что я должен сам их найти и покарать, постепенно зрела во мне, пока я восстанавливал в памяти ту страшную ночь. Где бы эти гады ни прятались, я разыщу их, достану из-под земли и отомщу.
А пока меня периодически водили к следователю, где я подписывал какие-то