парии разграничивала изображение, то есть неизменную общественную роль бесправного человека, этакого «затравленного бедняги», которого пария обязан играть в обществе, и реальное существование, более глубинную репрезентацию совершенного чужака, который не может быть охарактеризован не чем иным, кроме как образом жизни парии как таковым[16]. Отсутствие интереса к истинному существованию этих людей сигнализирует о том, что в реальности мы имеем дело с изгоями, хотя наш взгляд на них ограничен. Вместе с тем ни разу не угасавший интерес к внешнему их изображению заставляет направить взор на тех, кто эту изоляцию создает. Суть звучала бы, наверное, так: «До определенной степени мы придумываем, что отвечать, но мы не придумываем, на что нам отвечать»[17].
Вот таким образом Европа в начале XV в. изобретает цыган. Тот факт, что они появляются на пороге между Средневековьем и Новым временем, эпохой распада и создания нового порядка, и уже больше не исчезают, переносит их с периферии нашего внимания в центр. Европейские общества отводят им в кругу социальных изгоев роль людей, не способных к интеграции, на самой кромке цивилизации. Закрепиться в позиции вечных изгоев, когда другие постоянно видят в тебе чужака, – дело невероятное. Это возможно лишь в том случае, если постоянно заново изобретать новую «чуждость», приписывая, сохраняя и закрепляя этнические, правовые, социальные, экономические и культурные приметы. Хотя «кромка цивилизации» обозначает некую границу, представлять себе ее лучше не как устойчивую линию, а как беспрестанно меняющееся переходное пространство. В столь же малой степени изоляция цыган – это однократный акт, скорее он осуществляется как длительный процесс, который преследует две цели. Во-первых, контроль над такой группой, как цыгане, внутреннее устройство которой считается непрозрачным, а значит, – неуправляемым. Во-вторых, он допускает до контроля те слои и группы основного населения, которые вынуждены причислять себя к бесправным и малым. Впрочем, это не предохраняет их от точно такого же попадания периферийных членов названных слоев в категорию неинтегрируемых. Исследуя развитие бедности в раннее Новое время, мы увидим, что и такие ситуации возможны. Рассмотрение периферийных явлений, практически не отразившихся в событийном ряду истории, позволяют добиться понимания тех долгосрочных тенденций развития, которые в конечном итоге приводят к цивилизационным катастрофам XX в.
Швейцарская иллюстрированная хроника показывает нам самое начало этого процесса: мы оказываемся в европейском обществе незапамятной старины, которое твердо верит в сотворенный Господом мировой порядок, несмотря на то, что порядок этот уже разъеден изнутри. Чужаки, подобные цыганам, должны быть вписаны в него, не нарушая самого порядка. Прежде всего было определено место, откуда пришли эти неприкаянные чужаки, которые вынуждены держаться на расстоянии от местных, скрывающихся за оборонительными стенами. В хрониках