пели песни протеста на английском языке»
– Да нет, не поддерживаю, не сложилось.
– Не были близки с теми, с кем в школе начинали музыкой заниматься: Лариса Кашперко, Евгений Прохоров, Михаил Яшин…
– Женя Прохоров давно погиб…
С одноклассниками я не общаюсь и на встречи не хожу. Я случайно как-то раз попал, подумал, что это пришли учительницы, меня это напугало…
– Да, тетки сильно меняются…
– Но я понимаю, что и дядьки тоже меняются, но как-то… В голове остаются какие-то образы юных девушек, воспоминания, а тут какие-то бабушки. Это тяжело и ни к чему.
А зачем? Встречаться нужно с людьми, с которыми интересно, а не потому, что ты с ними жил рядом или ходил в одну школу.
– Ну, интересно посмотреть, что стало с человеком.
– Вот я посмотрел, мне не понравилось. Изменения никого не красят. Редко кто хорошеет с годами.
– А с Андреем Вадимовичем Макаревичем когда в последний раз виделись?
– Он ко мне приезжал до моей выставки или после выставки (август 2018 года, галерея «Роза Азора» – Е.Д.), туда, в мое хозяйство. Сидел на лошади, между прочим.
– Макаревич на лошади – это сильно.
– Да, там мы втроем. Он выложил это у себя в Фэйсбуке, назвал «Три богатыря»…
– А третий кто?
– Бродский Саша, архитектор.
– А ты в МАРХИ поступал с Андреем одновременно?
– Нет, нет, он поступил в архитектурный, я – в авиационный.
– В авиационный – по папиным стопам? Никак не связано?
– Ну, да, естественно, конечно. Конечно, связано. У меня и старшая сестра авиационный закончила, направленность такая была.
– Хорошо, МАРХИ всплыло почему?
– А МАРХИ всплыло случайно. Я год проучился в авиационном и взял академотпуск, потому что не тянул.
И Макаревич мне сказал: «Чего ты маешься? Ты прекрасно рисуешь, давай мы тебя поднатаскаем немножко сейчас, и сдавай экзамены к нам, поступай».
И стали все меня учить там. Подружки, друзья Макара. И как-то вошел в комнату Вадим Григорьевича, отец Макаревича, посмотрел на все это занятие и сказал: «Пошли все вон отсюда, я буду сам заниматься». И меня за два месяца, даже меньше, где-то месяца за полтора натаскал по рисунку, я сдал экзамены… Ну, остальные – физика, математика – там были для меня, как семечки.
– Хорошо в школе учился?
– Я год проучился в авиационном. После этого там сдать физику и математику – пустяк.
– А с Макаревичем в школе сошлись исключительно на теме музыкальной или дружили до этого?
– Нет, как-то мы сошлись еще до музыки. По книжкам, по рисунку… Даже Рэй Брэдбери был раньше.
Я пришел в их школу в классе в 6-ом или 7-ом…
– Но вы одноклассниками были?
– Да, я попал к нему в класс. Но я пришел из простой школы, а у них была английская, спец. В английской спецшколе английский с первого класса, а в обычной с пятого.