своей разведкой.
– Сапёр…, – горячо выдохнул мне в ухо Боцман, капая мне за воротник потом.
Согласно киваю. Душманы туповатые и неусидчивые к обучению, поэтому профессионально работающих сапёров у них было мало. Хотя миноискателей различного профиля производства США, Италии и Китая было много. Учились этому делу плохо или совсем не учились и действовали по-своему. Как сто лет назад. Гнали впереди караванов на миноопасных участках отару овец или связывали группой наших истерзанных пленных бойцов… А когда не было ни того, ни другого, ставили впереди каравана вот такого, ничего не подозревающего, камикадзе с лепёшкой в руке. Наши парни-сапёры ставили мины, выставляя нагрузку 23-25 кг. Хватало. «Несработок» практически не было.
Цок – цок… Ползёт караван. Цок – цок… Из вьючных мешков, как иголки у ёжиков, торчат трубы РПГ. Цок – цок… Интересно, а чьего производства? Наши или Китай? Цок – цок… Лучше бы Китай, не так обидно. Ещё метров десять и вся эта верблюжье-ишачья кавалькада практически идеально зайдёт в наш «мешок для подарков».
Надо было сразу
Остановились. В чём дело? Засекли, мать твою…? Лежим мордой в камни… Смотрю в щель между валунами. Стоит первый мальчишка и смотрит на наш куст – ориентир. Ему что-то кричат из основной колонны. Он оборачивается и отвечает, показывая пальцем на куст. Беззвучно матерится Боцман, приваливаясь ко мне и закрывая лицо руками. Начинаю понимать, что воткнутый зелёный куст стоит уже четвёртый день, листья пожухли и поникли. А перед нашим приходом в горах два дня лил дождь. С каких это дел кустику сохнуть? Это и привлекло внимание внимательного мальчишки. Вот охламон! Это я о Боцмане. Надо срочно принимать решение. К первым душманам подходят ещё трое. Совещаются, настороженно вглядываясь в скалы. Смотрю в бинокль на Зелёного, тот в прицел СВД на меня. Жутковато. Поймёт? Приставляю две ладони выше своей головы, потом большим пальцем показываю вниз.
Понял! Через секунду выстрел снайпера почти слился со звонким щелчком подствольника Боцмана. Первый ишак упал на колени и ткнулся мордой в щебень. Мальчишка от рывка верёвки упал на него сверху. Граната из подствольника Боцмана разорвалась прямиком под ногами первой пятёрки, остальное «доделал» пулемётчик Зверя. И началось! Меня всегда удивляло, как быстро во время боя заканчивался первый рожок, и как бесконечно долго работал второй.
Слышал, как дико, по-звериному, орал, стреляя, встав почти в полный рост, Боцман. Видел, как горным архаром, с тремя бойцами скачет с камня на камень Зверь, преследуя удирающих «афганских львов», крича на бегу Шубе:
– Андрюха, прикрой!
Видел, как с грохотом разорвалась граната РПГ недалеко от позиции Донца. Заметил, как, почти не пригибаясь, в сторону разрыва метнулся, на ходу снимая сумку с красным крестом, наш фельдшер Гном. Я всё видел! Кроме одного. Я не видел, как поднялся с колен, что-то кричал и тянул за верёвку, пытаясь поставить на ноги своего хрипящего на издыхании