молитвы Церкви».
В богословии имеется еще такое объяснение мучений ада.
В этой жизни грешному человеку не дано ощущать грех в его природе, силе, действиях и его сущности, как обложенному плотию и духовно слепому. Но в будущей жизни, при раскрытии самосознания, он неизбежно ощутит всю пагубу греха, его ядовитость и вкусит всю его губительную силу.
Хотел бы тогда человек избыть грех, как мучительное для его души зло, но сделать этого уже не может, потому что он проник в состав души и срастворился с сознанием, чувством и волей.
Итак, горе тому, кто не запасся «елеем мудрых дев» – ив нем не будет развита любовь, смирение, послушание и все другие христианские добродетели. По словам Евангелия, горе ему: сосуд души пустым быть не может. Найдя его пустым, в него вселятся, по словам Спасителя, «семь других зловещих духов (злейших)» (Лк. 11, 26).
Вместо смирения в нем будет господствовать богопротивная гордость, вместо любви – эгоизм, немилосердие, черствость к людям и т. д. Это создает в душе еще на земле атмосферу ада с его душевными муками. В чем сущность этих мук?
Господь говорит в Евангелии о «геенне», «где червь их не умирает и огонь не угасает» (Мк. 9, 44). Как пишет еп. Аркадий Лубенский: «По разъяснению Ангела прп. Макарию, земные вещи надо принимать за самое слабое изображение духовных, так как человек не может постичь и уразуметь исключительно духовных предметов: поэтому они показываются ему в виде образов, которые он привык видеть на земле».
Однажды старец Зосима (Верховский) молился так: «Господи, дай мне познать мучения грешников, чтобы мне от великих Твоих милостей ко мне, недостойнейшему, никогда не забыться, что я великий грешник.
Недолго спустя после такой молитвы в один день (говорит сам о себе о. Зосима) – вдруг я почувствовал неизъяснимое страдание во всем существе моем, в душевном, телесном и духовном. Этого ужасного страдания невозможно выразить никакими словами: душа известилась, что это адское мучение грешников.
Я не видел ничего и не слыхал, но только все во мне страдало и томилось непостижимо: душа, сердце, все тело, каждый, кажется, волос на голове страдал; томление духа, мрак, тоска… положение ужаснейшее – такое, что если бы оно продлилось еще несколько минут, то или душа вышла бы из тела, или пришел бы я в неистовство ума.
Все сказанное мною слабо в сравнении с тем страданием: оно ужасно и неизъяснимо.
И я в трепете упал на молитву перед Господом, но произнести ничего не мог, как только с крепким воплем воззвал: Господи, помилуй.
И Он помиловал, и вдруг все миновалось и слезы умиления и благодарения сами собой полились обильно».
Тот же старец так говорил о посмертных муках сожалений: «Попав в ад, наши сердца более чем при всех видах земных страданий и мук – будут болеть о навеки утраченном благе».
А игумен Иоанн пишет: «Непокоренная Богу воля человеческая этим самым создает себе ад, отвергая неизреченное блаженство рая, т. е. выполнение Божией воли».
Если для рая и Царства